Не поминайте лихом, коль умру,
ведь станут Англией пески чужбин,
когда меня на тамошнем ветру
развеет провидения почин.
Развеет Англией вскормлённый плод,
кого она, легко по жизни мча,
пьянила воздухом и синью вод,
и жаром материнского луча.
Кто, сквозь снега, цветами той весны
вернётся в сад всевышнего ума,
средь вечностей благоухали где бы
её огни и песни, дни как сны
и яства встреч, и счастий кутерьма
под ласковым Английским небом.
If I should die, think only this of me:
That there’s some corner of a foreign field
That is for ever England. There shall be
In that rich earth a richer dust concealed;
A dust whom England bore, shaped, made aware,
Gave, once, her flowers to love, her ways to roam,
A body of England’s, breathing English air,
Washed by the rivers, blest by suns of home.
And think, this heart, all evil shed away,
A pulse in the eternal mind, no less
Gives somewhere back the thoughts by England given;
Her sights and sounds; dreams happy as her day;
And laughter, learnt of friends; and gentleness,
In hearts at peace, under an English heaven.