Часть 24
Авторы:
Евгений Заикин (Е.З.),
Людмила Гаркуша Л.Г.),
Михаил Азнауров (М.А.).
(Е.З.) По дороге я спросил сестру: «Тебя как зовут то? А то так и не успели познакомиться с тобой!» Она ответила: «Вероника!». Вернувшись с лекарствами снова в больницу, мы увидели такую беготню по коридору, что в душе сразу у меня закралась мысль о нехорошем…
Я быстрее побежал к палате. Весь вход и сама палата были заполнены людьми в белых халатах, врач что-то кричал медсёстрам, те как всполошенные то вбегали, то выбегали из дверей. Меня соответственно туда не пустили. Мы с Вероникой так и стояли посреди больничного коридора, не зная, что делать? При этом на нас вообще никто не обращал никакого внимания. Через какое-то время доктор прокричал: «Пришли там или нет, родственники с лекарствами из аптеки?»
Я растолкал толпящийся народ и прошёл в палату, неся доктору лекарства. Он быстро схватил какие-то из них, и они все снова повернулись к кровати, на которой лежала Алёна. Через какое-то время я смог увидеть происходящее. На кровати лежала Алёна полностью раздетая и доктор с несколькими медсёстрами «колдовал» что-то там над ней. Я успел увидеть и то, что тело Алёны дрожало, как от лихорадки. Потом врач, повернувшись к двери, сказал: «Срочно готовьте операционную!»
От всего увиденного и происходящего я уже не мог стоять на ногах и просто сел прямо в коридоре, прислонившись к стене. Вероника уже давно сидела под окном, находясь в полуобморочном состоянии. Посидев немного, я пошёл к дежурной и попросил у неё нашатыря, сказав, что там вон девушке очень плохо. Она, взяв ватку и нашатырь, побежала к Веронике. Приведя её в чувство, она вернулась на своё место и, глядя на меня, спросила: «А что, в общем-то, произошло? А то у нас тут кто что рассказывает!» Я рассказал ей, как было дело. Она лишь одно и сказала: «Вот сволочи!»
У Алёны оказалось множество внутренних разрывов, повреждена селезёнка и печень. Сильнейшее сотрясение головного мозга, сломана одна рука, несколько рёбер. Операция прошла успешно, её уже через несколько часов привезли в палату и, что самое главное она была в сознании и узнала нас с Вероникой. Выглядела она просто страшно, была слаба и мы пока остались в коридоре, чтобы эмоционально не беспокоить её. Вероника мне сказала: «Давай я сегодня подежурю около Алёны, а ты езжай домой, отдохни!» Я тут же ей ответил: «Вероника! Какой там ещё отдых, ты думаешь, я смогу быть дома и спать? Тоже буду здесь около неё!» Уронив свою голову мне на грудь, она зарыдала и сказала мне: «Спасибо тебе!»
Я подумал: «Точь-в-точь, как Алёна!» И только тут обратил внимание, как они похожи. Вероника была такая же красивая, только как-то старше что ли? Такая же броская красота, а вот волосы у неё были тёмные. Алёна же была красивее, но это, видимо для меня так!
Тихонько приоткрыл дверь в палату, где лежала Алена, и встретился с её взглядом. Она как бы ждала меня. И я понял, что надо подойти к ней. Она так хотела, об этом говорил весь её вид. Махнув призывно Веронике, я прошёл в палату, и, взяв всё тот же табурет, присел рядом. За моей спиной стояла Вероника, её рука на моём плече дрожала, она по-прежнему тихо плакала.
Нежно положил свою руку на руку Алёны и ощутил, как она холодна. Рука дрогнула, и на её лице я увидел что-то похожее на улыбку. Мы все втроём молчали, но так прекрасно понимали друг друга без слов. Я перебирал каждый пальчик её руки, желая только одного, чтобы она как можно быстрее «встала на ноги»! Вероника сквозь слёзы просила у Алёны прощения, говоря, что лучше бы она сама сходила в этот магазин, и тогда быть может, всё было бы по-другому. Но то, что случилось, уже случилось, и что-то изменить было невозможно. Это мы все прекрасно понимали.
Рука Алёны как-то так обмякла и я, глянув на неё, вдруг понял, что она снова потеряла сознание. Вероника побежала звать врача. Доктор в сопровождении целой делегации появился в дверях и быстро прошёл к Алёне, прослушал пульс и сказал нам: «Она крайне слаба, ей нужен покой. Постарайтесь её как можно меньше беспокоить и волновать. Состояние крайне критическое, скажу вам откровенно!»
(Л.Г.) Ну, кто бы мог подумать,
Что больше не увижу красоту?
И как же все распутать,
Как уберечь свою мечту?
Моя Алена, любовь моя!
За что же так судьбой наказана?
Наверное, одну оставил, зря,
Но ведь она к сестре "привязана".
Хотел, как лучше, их оставить,
Чтоб насладились встречей две сестры.
Нельзя теперь все изменить, исправить,
Сплошная пустота, в глазах лишь слезы.
Алена, милая, вернись!
Ты сильная, я знаю, победишь.
Меня, любимая, прости.
Ну что же ты молчишь?
С сестрой мы познакомились в больнице,
Не знал я, даже имени ее.
Вот медсестра прошла со шприцем,
Вслух произнося: "Хулиганье!
Угробили девчонку молодую,
Красивую. Жизнь у нее, вся, впереди.
Стараемся спасти, но все впустую.
Умрет девчонка-то, поди".
Похоже, нам она сказала
И сердце сжалось от слов сильней.
Сестра вся бледная, страдала,
Наверно, ей больней вдвойне.
Родная кровь, росли же вместе.
Как пережить ей эту боль?
Я сам не знаю, как помочь невесте.
Быть может, нужна кровь?
Готов я, только бы спасти,
Мою прекрасную Алену.
Готов свой крест нести,
Оставил я ее одну.
Все мысли в голове переплелись,
Но выделяется одна из них.
О Боже, дай Алене жизнь,
Ведь все в руках твоих.
(М.А.) О Боже, помоги, ты можешь.
Спасти любовь, ты мне поможешь?
Готов на всё я, что могу:
Себя отдать и кровь смогу.
Ты вспомни, Боже, милый взгляд.
Всего лишь несколько недель назад,
Что на рассвете меня поднял
Навек влюбится, заставлял.
Как потихоньку от отца
Просила выйти, у крыльца
Нашел я здесь свою любовь.
Зачем испытываешь вновь?
Лишь в Красноярске, под окном сестры,
Открыли чувства, что скрывали до поры.
Сестра, не раз, к окошку подходила
Мы целовались, мы любили...
Она, к сестре, на вечер пригласила.
Волновалась, готовилась, любила.
«Сестричка, чем нам Женю угостить?
Мне, лучше, в магазин сходить».
Зачем ты, Боже, разрешил?
Лучше б я, в тот магазин сходил.
Не стояли б мы с сестрою у кровати.
В крови Алёна и в палате.
Сознание, вновь, потеряла.
Мы, с Вероникою, врача позвали.
«Слаба она, пускай поспит.
Не беспокойте, пусть лежит.
Скажу я прямо, откровенно.
Что состояние критическое – верно.
Но, постараюсь, что могу.
Быть может и поднять смогу».
О Боже, помоги, ты можешь.
Спасти любовь, ты мне поможешь?