На груди разрастался алый цветок,
След от пули, а может и ордена лента.
А ведь раньше безвестный был паренек
С озорными глазами зеленого цвета.
Боевая фуражка, в руке автомат,
Так простился мальчишка с детством до срока,
Когда парня отправили на перехват,
Где по лесу железная вилась дорога.
По дороге в деревьях шли поезда,
Увозившие смерть в проржавевших вагонах:
Две-три бомбы, оружие, танк иногда,
А порой, офицеров во вражьих погонах.
И мальчишка – ребенок тринадцати лет
С взрослым сердцем да огненной искрой во взгляде,
Едва только забрезжил пурпурный рассвет,
Уже брел мимо сосен в военном отряде.
Вышли к просеке, поезд грохочет вдали,
Осмотрелись – не видно ли где часового.
Командир дал сигнал: «Разбирай и пили!
Чтобы фриц не проехал. Убьют, что ж такого?»
И мальчонка, горящий заветной мечтой,
Прибежать с криком к матери: «Мы победили!»
Наравне с партизанами, детской рукой
Стал подкладывать бомбы, где проходили.
Вскоре поезда дым показался над лесом,
Застучало железо в ногах у солдат,
А мальчишка с природным, живым интересом
Огляделся вокруг, вскинув вверх автомат.
Только что-то мелькнуло в ветвях осторожно,
И вспорхнула с земли, хлопнув крыльями, птица.
Сердце вдруг подскочило, забилось тревожно:
Между соснами немцев идет вереница.
Две секунды на выбор, глаза загорелись
У ребенка с немыслимо взрослой душою.
Вспомнил лето и то, как на солнышке грелись,
Вспомнил мать и отца с его строгой рукою.
Вспомнил Петьку, пятнашки в саду до заката,
Вспомнил, как соловей распевал под окном,
Как по лесу гулять его звали ребята,
Как потом забывались опасливым сном.
Две секунды, мальчишка вскочил над дорогой,
Крик раздался: «Засада!», и выстрела гром.
Лес вокруг пропитался тяжелой тревогой,
На мгновение птицы замолкли кругом.
Немец рухнул, подкошен внезапною пулей,
Паровоз прогудел что-то издалека,
Чтоб за миг разразился свирепою бурей
Первый яростный бой молодого стрелка.
Лишь когда расползлась тишина неживая,
Стал отряд подниматься один за одним.
Только юный стрелок, автомат прижимая,
На земле оставался лежать недвижим.
По рубахе пятно расползалось алея,
Там, где сердце горело не детским огнем.
Командир покачал головой, сожалея:
«Кто-то должен, малыш, быть на месте твоем…»
Воплем мать разразилась, как только вошли
Два солдата со страшною ношей своею.
Бездыханное тело ребенка несли,
Словно груз был для них самой жизни ценнее.
Лишь отец молча вытер скупую слезу,
Безутешную мать обнял крепкой рукою
И промолвил: «Мой сын отдал жизнь за Страну.
Был мальчишкой – мужчиной стал. Слава Герою!»