Везунчик

   

 Удачлив и спесив,
 нырял шикарно с буны;
 и даже был красив
 сей баловень Фортуны.

 Он мачо, он кумир,
 (о женщин визг и вопли!),
 и даже был сортир
 в его квартире тёплый.

 Давалось всё шутя,
 «жигуль» сменил на «виллис»;
 он был ещё дитя,
 а с ним уже носились.

 И вот, поди ж ты, слёг
 и умер перед маем,
 и не дал горя Бог
 хлебнуть, как мы хлебаем…