"Вот! Не уважает меня зять. Смеется на до мной. Говорит что я внука порчу! А дочь. Дочь моя родная. За него заступается!" - Горько думала Марья Ивановна, приближаясь тяжелой походкой к ближайшему Дому Культуры - "Но ничего! Есть на свете магия! Мне помогут навести порядок дома..." - В руке, усеянной золотыми кольцами, она сжимала корешок от объявления "Снимаю порчу. Сглаз. Приворот и от ворот"
С трепетом душевным она толкнула дверь 210 на втором этаже ДК, и сначала в полумраке ничего не разобрала. Кроваво красные занавески бросали тени на стены. А на стенах, мать честнАя... висели крюки, цепи, кинжалы и странные портреты рыцарей в доспехах на черном фоне. Посреди комнаты стоял закрытый бардовый гроб на табуретках. На нем лежал череп и мерцал пустыми глазницами.
Издав дикий вопль, Марья Ивановна, побежала вон. За ней захлопнулась дверь с надписью: "Музей средневекового театрального искусства" а с низу приписка "Экстрасенс переехал в комнату 110 этажом ниже"
И как только ее несли ноги? В две секунды Марья Ивановна уже открывала своим ключом квартиру дочки.
Зять встретил ее веселой улыбкой. Он сидел за столом на кухне и кормил внука Пашеньку свеже-поджареной картошкой.
- Вы на долго к нам маменька?
- Ну вот, пока не надоем. – Простучала зубами Марья Ивановна, вытирая платочком холодный пот со лба.
- Ох как жаль – улыбнулся зять – Даже чаю не попьете?
«Ничего ничего! Бог все видит!» Думала Марья Ивановна, сидя у нотариуса и переписывая завещание на младшего сына. «А к экстрасенсу я еще не раз схожу. Мне такие встряски полезны».