Тут водопады, и девственные девы, и только запахи весны,
Оттенки радуги и звезд,
Меня не радуют, в этот вечерний грез.
Мы танцевали пьяный вальс, под гармоничный джаз,
Который мы любили больше чем вино, мы танцевали на листве,
Мы рисовали полотно, мы выходили на пасев, ногами часто чувствовали дно.
Шиврон из шелка, плотной ткани, так же плотно прилегал к твоей гусиной коже,
ты говоришь что тебе холодно, ты говоришь темно, заметь мне тоже.
Но я молчу, я хрупко тебя обнимаю, и еле сдерживаю дрож своих коленей, и зубов,
Я понимаю, я в оковах, зато тебя освобожу от всех оков,
тебя родную, тебя чье имя часто памятовал я, ведь пьяный часто был, ведь часто был свинья, смутьян.
Бездарный, безголовый, чье общество побрезговал бы сам,
Я посреди это беттоной, мегаполисной саванны, я тарзан.
Тут водопады высохли, а девственных, прекрасных дам растлили, толпы глоров с перегаром Рома,
И запахи гнияния, отенки черно-белой радуги-ксенон, я не ищу здесь упояения, я здесь ищут свой уголок, свой дом.
Свой край, свою звезду сквозь млечный путь, где ваш фонарь потух, а мой луч солнца, мой факел, пусть пока это ручной светильник горит не погасает дальним.