Уже свободные от человеческой идентичности,
где все привязки мира низшего давно отпали,
в своих поисках троичности иль семеричности
оставили единственное, что Любовью назвали.
И, пребывая отныне в полнейшей алогичности,
лишь своей Истиной мир новый воссоздавали,
где общий знаменатель, минуя измы личностей,
лишь состоянием безусловной Любви определяли