А у меня был поцелуй со статуей.
Безумная прохлада мёртвых губ
Манила нежностью своей проклятой,
Не отпускала, даже если гордо груб.
Касание ладоней белоснежных
На побледневшей коже моих щёк,
Сулило гущей ласки безмятежной,
К которой был я вовсе недалёк.
Туман спустился в ели злой ухмылкой,
Не видно больше хладный горизонт.
Я продолжал стоять с ней на могилке
И целоваться,бросив рядом зонт.