Зима необъяснимой негой
на душу смутную легла,
засыпав всё пушистым снегом,
украсив город, как могла.
Оставив редкие проходы
в сугробах уличных в бреду
бредут понуро пешеходы,
машины ёрзают по льду.
И, кажется, так будет вечно,
седая зимняя хандра.
Но желтогрудая беспечно
синица прыгает с утра.
Ей снег не страшен и морозы.
Она не знает ни о чём.
Лишь были б ветки у берёзы
одеты зимним серебром.