В сломанном калейдоскопе гнездится чердак,
пыльным туманом укрывший минувшие годы.
Липнет к биноклю округа – здесь классный видак,
воздух хмельной высоты и душевной свободы!
Голуби так же на площади осень клюют;
кануло, нет ли в Лету недавнее лето,
им всё равно… Снова ветер полощет лоскут
серого облака в синьке небес. Кастаньеты
клячи цыганской (откуда она?) простучат
ритмом фламенко, подладившись под аритмию
старого города, десять столетий подряд
в ступе толкущего время, которое мимо
хочет проплыть, чтобы я испытал deja vu –
это легко из-за неперемен антуража.
Крыши соврут мне на чистом глазу: соловью
вовсе не надобно зрителей для эпатажа!
Даже меняя одежды, сей город нутром
тот же, особенный, с запахом детства и вишни.
Памяти листья ложатся на землю ковром,
только над крышей душа воспаряет всё выше…