Ветер носит пустые пакеты по пустырю,
Дым машин и заводов опять формирует смог.
Просыпаясь, я мёрзну, а позже опять горю,
И не помню уже сколько месяцев, лет, эпох.
Небо скрыто громадами серых панельных гор;
У них имени нет - лишь серийные номера.
Вызывает тоску и апатию их узор.
Мою жизнь умещает одна такая гора.
И горгульи в рекламе настойчиво мне велят
Покупать те вещи, которые не нужны.
Из коробки радио слов бесполезных град -
Ухожу от них, оправдания не важны.
Пахнет мусором, пылью родина - грязный двор.
Люди-призраки вяло плетутся куда-то вдаль;
То ли мучает их, что подписан им приговор,
То ли их беспокоит, что их никому не жаль.
А в набитом транспорте - вонь от немытых тел,
И набиты туда пассажиры - хамса в пальто.
Ведь хозяин дороги, демон дорожных дел,
Приковал к автобусам, чтоб не сбежал никто.
На работу, с работы - жевать вечерний обед.
Паранойя, богиня угрозы, берёт своё.
Чернота ночных улиц сулит нам немало бед,
Ей знакомы наш страх и имя - моё и твоё.
Чтоб забыться - спиртное, чтоб смеяться - гашиш,
Но улыбки давно стали байкой для этих мест.
Развлечение смертью доступно для многих лишь,
Словно каждый себе для распятья готовит крест.
Говорят, Люцифер был низвергнут и тут живёт:
В каждой мысли дурной и в поступке, в каждом рубле.
Не нужна нам геенна, муки, огонь и лёд -
Ведь у нас уже есть наш собственный ад на Земле.