Отвечерело время, берег пуст,
И свет иссяк, и сумрак в реку канул.
Осенний шепот опустевших гнезд
Грустит под эхо птичьих караванов.
Тоска твоя несет себя сквозь быт,
И тени строк с полночных публикаций
Едва ли говорят, что ты здесь был
И, жизненно, потусторонил стансы,
Исполненные скукой по тому,
Чего на свете нет и быть не может.
Тебе ль не знать, как впитываться в тьму
И холодеть, еще на что-то гожим,
Над сумраком - попробуй растумань
Его неотношенье к строчной нави,
Угомони охрипшую гортань
И не ютись чернильной болью в слове.
Ты завтра сам им станешь - вопреки
Всему, что отболит под снов погибель.
В туманы душ прошелестят стихи,
И почерк твой - печали соблазнитель,
Укрывшись ею, будет поглощен,
Слепой потусторонностью - не бойся,
Довольно спать - как не с кем видеть сон,
Как некому доверить эту осень.
Глядясь в твои холодные огни,
Легко ль такой печали достается
Покой листвы из снеговых гробниц.
Ночной помин по восковому сердцу -
Лишь бледная метафора родства
Тебя со светом, вычитанным - верно.
Как хороши, как жизненны слова,
Несказанные о душе, посмертно,
А брошенные кем-то второпях
За глиняным комком во мрак могилы.
Как кстати, как, безвыходно - любя,
Подходишь ты тоске осенней Белой,
И уж, конечно, с осенью самой
Душа твоя дождливая роднится -
Как сны листвы туманить тишиной,
Как знать любовь, как словом - становиться.
= 2016 =