(отсылка к произведению Кира Булычёва "Последняя война")
- Я не понимаю, зачем ты дал мне эту книгу.
Невозможно было, чтобы М. не услышал моего приближения - когда я торопился, пружина громко щелкала по полу, в попытках найти состояние опоры поустойчивей. Почти что в гневе, я, клацая и щелкая словно робот влетел в комнату. М. тоже сидел с книгой, он медленно поднял глаза, и уставился на увесистый том, который я почти с презрением положил на кровать перед ним.
- Ты не дочитал, - заметил М., оставляя закладку в своей книге, и откладывая его в сторону.
- Ты действительно думаешь, что мы... Что моя планета поступила бы так же? - Я опустился на край кровати, пытаясь удобнее устроить ногу.
- Я не уверен, что у вас было ядерное оружие.
Я тактично промолчал. Я и сам не уверен был, что оно у нас было.
- Мы когда-то уже говорили об этом, помнишь? Дело во внутренней совести. - М. поднял книгу и почти что с любовью погладил её по корешку. Я начал чувствовать любовь к литературе, когда только-только освоился с языком - она очень помогала совсем не утонуть в апатии.
- Малодушие, да, помню. Но неужели мы действительно такие?
- А какие? Глупые и легко внушаемые? Нет, тут такие тоже есть.
Я нахмурился.
- Я не об этом. Там сказано про переломный момент - то есть получается, вы когда-то тоже переживали что-то вроде ядерной войны?
М. как-то грустно усмехнулся.
- Понимаешь, Г., какое-то время, у нас была одна сплошная война. Это было похоже на нестройный хор голосов, каждый говорил что-то свое, и получалась адская какофония звуков. И мы действительно смогли перешагнуть этот порог, то что говорилось в книге.
Мы помолчали несколько минул. Я упал на кровать спиной, и протянув руку взял у М. книгу. После прочитанного, она казалось враждебной и не несла в себе ничего кроме стыда и страха.
- О чём ты думаешь? - М. упал рядом, и теперь мы оба смотрели в белый, исключительно чистый потолок.
- О том, что если бы ты со С. не вмешались бы, то мы бы дошли до этого порога очень и очень скоро.
Я почувствовал, как М. улыбается и расслабился. Художественная литература оставалась художественной литературой.
- Самое главное, чтобы ты понимал, что если человек остается человеком - его не испортит ни одна война.
- Почему?
- Душа не позволит. Ты ведь уже давно тут живешь, мог бы и привыкнуть.