Седеющим крыльям лес создает перспективу размаха.
Я разгоняюсь на полуслове,
срываюсь на пятом,
и перья с разводами страха
оставили подпространству числа,
но ни единой отмычки.
Я тропу,
этот бессмысленный клетчатый чемодан,
не силюсь вычистить.
Предчувствие молнии,
намеки,
что раскидал меломан,
композитор,
глухой,
вплетаются в спицы
центрального колеса.
С орбиты сходят крещенные живописцы
и звездный
с рассеченой головой
десант,
кем я за встреченный рейс не стал.