Б.А. Шиллерову,
другу - армавирцу,
Рябин оранжевым убором
Налюбоваться мне дано
В заветном городе, которым
Я позабыт давным давно.
Но сам я, где бы не скитался,
По зову долга своего,
Я вечной памятью остался
На тихих улицах его.
...Под строгим оком светофора
Иду вдоль шумной мостовой;
Кипит цветущая софора,
Играя перистой листвой;
Струёй инверсии распорот
Кричит, бледнея, небосвод,
И льётся мне навстречу город,
Тот самый и совсем не тот.
Встают дома, легки и юны,
Гордясь высокою судьбой,
И бьёт в антенн тугие струны
Незримых волн живой прибой.
Аллей прохладных вереница
Струится слева без конца;
Спешат кроссовки, джинсы, лица,
Но нет знакомого лица.
«Где вы, товарищи и други
Крутых и милых школьных лет?
Пожму ли снова ваши руки,
Услышу ль дружеский привет?
Я знаю: пагубное время
В своей бездушной прямоте,
Не пощадило наше племя
И вы совсем уже не те.
Сошли вихров густые кущи,
Лучи морщин легли у глаз,
И, может быть, в толпе бегущей
Я просто не узнаю вас.
Не повторит судьба мгновенья
Далёких дней далёких встреч,
И только горечь сожаленья
Всё тихо будет сердце жечь».
И вот стою, чужой прохожий,
Гляжу сквозь реденький забор
На свой родной и непохожий,
В асфальт одетый чинный двор;
Акаций прежнее соседство
И тот же длинный грузный дом;
Наш старый дом — хранитель детства,
Приятель с каменным челом.
И двор, он был для нас горластых,
Общенья радостного храм,
Где на булыжниках лобастых
Каталось солнце по утрам.
А рядом корчились руины
Домов, погибших от войны,
И в том мы не были повинны,
Что были вечно голодны.
Из темноватых наших келий
Мы убегали в твой простор,
Где было место для веселий
И буйных игр, дружище, двор;
Свидетель драк и примирений,
Трагедий в горе и крови,
Познанья первых удивлений
И первой трепетной любви...
Тянулись годы, как известно,
Пока не кончилась игра;
Но только вдруг нам стало тесно
В ладонях старого двора.
Мечты, томленья и тревоги,
И ширь земли, и высота
Сманили в дальние дороги
И незнакомые места.
Мы много в жизни повидали:
Гляди-уж голова седа;
Прости, что мы из дальних далей
Так и не съехались сюда.
И я калитку не открою,
При всех слезу не уроню,
Я грусть свидания с тобою
В душе смятенной сохраню...
Теперь туда, минуя баню,
Аптеку, школу и собор,
По спуску вниз, к самой Кубани,
К реке, на солнечный простор!
Как хорошо! Знакомый ветер
Летит обнять и обласкать
Широкий дол кремнист и светел;
Вот-вот блеснёт речная гладь.
Но нет, на месте тихих плёсов
Лишь знойный отсвет голышей
Да на сухих песчаных косах
Остатки ив и камышей.
Вблизи сиреневой грядою
Всё также горбится Форштадт,
С него всё также к водопою
Текут ручьи молочных стад.
Степенно, чувствуя породу,
Зайдя по самые соски,
Коровы важно тянут воду
Из мелкой, слабенькой реки.
«Кубань, родная, что с тобою?»-
Смотрю и радуюсь, скорбя,-
«Какою злою ворожбою,
Так обессилили тебя?
Припомни, как в былые годы,
Не в столь седые времена,
Чтоб обозреть литые воды,
Казак вставал на стремена.
Ты, как дородная казачка,
Чьи руки щедрости полны,
Была кормилица и прачка,
Качала бережно челны;
То жёлтой бешеною львицей
Металась, пенясь в берегах,
И в старой низменной странице
В домах людей селился страх.
А то дивчиной сероглазой
Резвилась меж лугов и рощ,
И чудилась в напевах сказов
Твоя застенчивая мощь.
Играя ласковою силой,
Чтоб в жизни были мы сильней,
Ты плавать всех нас научила
Среди воронок и зыбей.
И, славя жизнь задорным смехом,
В твою волну бросался я,
А с рыжих круч летело эхо,
Как клич о счастье бытия.
И мы весёлою гурьбою
Готовы были плыть и плыть.
Кубань, родная, что с тобою,
Ты захворала, может быть?
Твой вид печален и тревожен,
Кубань, любимая река -
На жарком дне гигантских ножен
Полоской узкого клинка.
...Летит вода и точит камень,
Стрекозы вьются над волной,
Судьба реки течёт под нами
И нас обходит стороной,
А мы похожи, мы похожи,
Вода и люди — мы течём,
И с каждым днём слабеем тоже
Под тусклым времени мечом;
Но мы не судим, мы не судим
За то любовь детей, дела.
Вот и Кубань земле и людям
Себя по капле отдала.
И не томи порой напрасно
Свой дух мертвящею тоской,-
Ведь это трудно и прекрасно -
Быть человеком иль рекой!»
...День гасит пламенные свечи
В реке, как в розовом вине.
«Спасибо, Армавир, за встречи,
Что будут долго жить во мне.
За то, что я теперь, как воин,
Не дрогну перед вечным злом,
За то, что чести удостоин
Родиться под твоим крылом,
За то, что прах дедов покоишь
Под сенью вечного огня,
За то, что ты растёшь и строишь
В заботах завтрашнего дня.
Пусть никогда беда и голод
Не омрачат твой светлый мир.
Живи всегда, мой лучший город,
Заветный город, Армавир!»
Август — сентябрь 1983г.