В одной земле, в одной стране,
В одном чуть начавшемся веке
Искали истину в вине
Два незнакомых человека.
Один был родом из Днепра,
Другой, как водится, зі Львова.
Одни ветра, одна зима,
Обоих звали просто – Вова.
Как хорошо, когда вполне
Хватает долларов и нервов,
Чтобы не помнить о войне,
Не злиться на погоду-стерву,
Не вздрогнуть в миг, когда декабрь
В окошко хлюпнет непогодой.
И ты спокоен и свободен
Как старый в гавани корабль.
То в офисе гремишь басой:
Где чья вина, в чем чья провина?
То спустишься в подвал босой,
Там в тишине пылятся вина.
Нальешь бокал, взглянёшь сквозь толщу
Багряно-томного вина:
А в чем же чья была вина?
Да разве важно этой ночью…
Работа, дом, бассейн, клуб,
Улыбка озорной девчонки -
Твой денно-нощно-вечный круг,
Привычный, яркий, пьяный, звонкий.
Ночь. VIP-модели Мерседес,
Лаская кожею салона,
Везет владельца миллионов
В распоряженье стюардесс.
Полночный рейс Киев-Стамбул -
Там две сухие бизнес-встречи.
Бокал с вином к губам прильнул.
Осадок дня полет излечит.
И в ту же ночь, простор полей
Взрезая скрежетом вагонов,
Во мраке сонных перегонов
Везут солдат от матерей.
Мужей от жен, отцов от дочек
Учителей от классных парт,
Деля бойцов горячих точек
На слаженность снайперских пар.
В одних садах Ланфрен-Ланфра,
В других застылые окопы.
Кому-то в поле раны штопать.
Кого-то радует зима.
Два мира тесно заплелись
В больной стране, в едином веке.
Они как двойственность слились
В одном уставшем человеке.
Еще вчера он рвался в бой,
Желал победы в одночасье.
Сегодня не страшит ненастье
Ни в небе, ни в груди пустой.
И добр, и зол. И прав и нет.
Тут вроде грешен, тут не очень.
В глазах тускнеет ясный свет -
Души зеркальных червоточин.
Он видел смерть не раз: в бою,
В тиши больничных коридоров,
Как исполненье приговоров,
Как подношенье воронью.
Он ранил сам, хоть был раним,
И раздосадованно верил,
Что этот мир неисправим
В его оптическом прицеле.
Горячей пулей как огнем,
Огрехи плавил человечьи.
Бесчувственность и человечность -
Два демона ужились в нем.
Полночной хладностью дыша
Ползет состав, взлетает Боинг.
Солдата грубая душа
Скрипит в плену плацкартных полок.
А в мягком кресле растворясь,
Взяв направленье на Босфор,
Уж дремлет бизнеса фавор.
Ночь тихо в судьбы пробралась…
Бокал вина, бутылка водки
Два мужа в полузабытьи.
И в этот дремный миг короткий
Вдруг видят сон один они.
Огромные глаза девчушки –
Будто два озера в раю.
Его – их дочка на подушке
Больничной койки. На краю
Сидит отец, сжимая руку
Любимой девочки своей.
Он так заботился о ней,
Но жизнь сыграла злую шутку.
Была война, вокруг гремело,
И мины рвались невпопад.
Дочь прикрывал отцовским телом,
Как родину свою солдат.
Вдвоем в полях сквозь свист осколков
К опушке леса добрались
И в этот миг щелчок винтовки
Так сухо, словно длинный хлыст
Ударил кончиком по телу.
И дочки теплая ладонь
Так быстро в пальцах охладела,
В глазах застыл души огонь.
Дитя на руки взяв скорее,
Бежал за помощью в слезах,
И вдруг, средь лап косматых елей
Увидел снайпера глаза.
И гнев, и боль, и атавизма -
Дорога в ад, увы, легка -
Зубами впился в плоть врага
С предсмертным воплем сатаниста.
Кто снайпер тут, а кто отец?
Тот, что в вагоне? В самолете ль?
Сплелась из двух мужских сердец
Одна судьба в ночном полете.
И оба рвали невпопад,
И оба грызли, кровь глотая,
Друг друга бить не уставая,
За отравивший души яд,
За дочь, которая в постели
Сейчас закончит краткий путь.
За те дома, что опустели,
За жен, которым не уснуть.
За мать, совсем уже седую,
И за окном сгоревший сад
За весь кромешной жизни ад,
За свою Родину нагую…
Ах! Вздох и вскрик. И тишина.
И лишь урчание моторов.
Ведь понаснится же такое!
При чем тут дочка и война?
Сейчас Стамбул, а завтра Ницца -
Зимою дел невпроворот.
Ему нельзя остановиться,
Ведь деньги любят оборот.
Состав качнулся у перрона,
Под берцами звенит асфальт.
Как много молодых ребят
Валит из душного вагона.
И Львов и Днепр в одном строю,
Но под одним морозным небом
Один кует судьбу свою,
Другой кует стране победу.
Кто был проворней – тот богат.
Кто был попроще – на Донбассе.
Один по призыву солдат.
Другой на бирже первоклассен.
На что учился, милый друг,
Того плоды и пожинаешь.
Коли в окопе замерзаешь,
То значит, был умишком туг.
В Стамбуле сделка удалась.
А в Комсомольском снова танки.
Вчера растяжка взорвалась,
Собрали Вовкины останки.
«Батяня» - грустный позывной.
Остались сиротами дочки.
Неделю не дожил до строчки
В приказе: выехать домой.
Мело-мело по всей земле
И враг стрелял во все пределы…
Хотя в Европе и теплей,
Но пляжи Франции пустели.
Тут в Ницце бархатный сезон
Приятно поболтать с британкой…
На опустевшем полустанке
"Трехсотых" тронулся вагон.
В одной стране, в одной войне,
В одном от слез опухшем веке
Искали истину в вине
Два незнакомых человека.
И где-то на Рю Курталон
В кафе, в лучах заката красных
Под терпко-сладкое вино
Текли беседы о прекрасном.
В замерзшем напрочь блиндаже
В стаканы водку наливали
И молча друга поминали,
Что не воротится уже…
06.10.2016