у часовни

у ча­сов­ни на скло­не — моя мо­гила:
де­ревян­ный дом и зе­леный мох,
ста­рый крест, вет­хий дуб и ко­мочек ила.
я бес­смертье б свое от­да­ла за

вдох.

и вды­хаю я…
осень хо­лод­ным но­сом
ста­рой иве на ухо шеп­чу: «не плачь».
и бе­гу в ни­куда по ро­се да бо­сой…
а что де­ла­ешь ты, мой из­вечный

па­лач?

чей опять за­тума­нил усоп­ший ра­зум?
ко­му вновь ско­лотил из бе­резы гроб?
ты вго­ня­ешь в аго­нию кол­кой фра­зой,
в ду­шу ль­ешь из ав­ра­на и лжи

си­роп.

на лу­гу каж­дый год се­ешь бел­ла­дон­ну,
со­бира­ешь сер­пом из лу­ны ко­выль.
как же мо­жешь ты, веч­ный, так чтить ико­ну
и при этом не ме­нее чтить

бу­тыль?

и ча­совен­ке страш­но, она — свя­тая,
толь­ко ей опо­рочи­ли имя и род.
на сче­ту я бы­ла, вро­де как, вто­рая…
эта осень не­сет мне

двад­ца­тый год.

каж­дый день я ски­та­юсь вок­руг, не знаю,
ку­да хо­дишь нес­пешно, заб­лудший брат.
ты бес­печно гу­ля­ешь с улыб­кой по краю…
а на той сто­роне кто-то бь­ёт

в на­бат.