Такая вот зима теперь...
пастельно тая,
все твердые тела
стираются на нет,
и, ни во что особо не вникая,
в озябший город
хлещет Божий свет.
Вот день второй.
Вот ледяная простынь
размокла от январского дождя;
ты говоришь:
«Все знаешь ли не просто»,
я отвечаю: «Все не просто, да…».
Но в сотый раз,
сжимая пальцы-струны
на деке твоего бедра,
я вижу мир дерзающим и юным,
алкающим вселенского добра.
А вслед за снегом,
тая, истончаясь,
идем и мы сквозь Божье решето
в весну, которую не знаем,
но для которой созданы
за то,
что любим…