Птах мой перелётный, где же ты летишь?
Над чужбиной грозной? Или там, где тишь?
Над неоном улиц ширь небес-ворот,
там живут, витают сны наоборот…
Стынут государства в войнах и мирах,
пыль разносит царства древних в вечный прах.
Вороны не знают устали от бед –
мудрость сберегает от просчёта лет.
И над Петербургом, убавляя ход,
ночь с тобой играет «в ночь» который год.
А на Богословском тихо-тишина,
над землёй и солнцем не твоя «война».
Море лёд ломает, трогает мосты,
и, взыграв, целует берегов холсты.
Под ажурным небом я сожму в горсти
свет звезды далёкой, вместе погрустим.
Птах мой перелётный, разверни крыла –
в переход и в дворик песнь твоя дошла.
Оглянусь неспешно. Жизнь и смерть – кольцо.
Вновь: «Скажи, кукушка»… Рвутся струны: Цой!