Смиренно пел монах со сцены
Мораль, достойную Творца.
А храм притихшей Мельпомены
Стал Храмом голоса певца.
И тот, кто от беды на волос,
От злых предчувствий на вершок –
как на спасенье шел на голос.
Так звал заблудших пастушок,
Из всех сидящих в темном зале
В смешеньи праздничных одежд
Был равнодушным кто едва ли
От счастья сбывшихся надежд.
А голос лил таким потоком,
Что каждый выплывал, как мог,
И ангел зрил бессонным оком,
И всем казалось - рядом Бог.