Мы были брошены, как мусор.
Никто ни ждал, никто ни звал…
Ни русский друг, ни белорусы,
И я гнал мысли «Что предал…»
И правда, ложь была во власти,
Верхи хватали всё дарма:
Один завод, другой запчасти…
Да впрочем, всё… ведь шла чума…
Никто не думал о народе,
Важнее было разобрать,
За трубы углеводорода
Могли и вовсе «заказать»…
Вернулись карточки на пищу,
Рубли сменились на тенге,
Дома пускали в пепелище,
Товар шёл только в «челноке»…
Всё чаще в двор тащились фуры,
Грузили скраб и прочий хлам.
Националы все в ажуре,
Квартиры падали к ногам…
И нам досталась эта доля,
Всё за копейки враз ушло.
Мы как с пожара, только воля
Была надеждой… под крылом…
Нас погрузили вглубь вагона,
И мебель, вещи и еду…
И наш состав пошел с перрона,
Не знали мы свою беду…
А беды начались с перрона.
Нас день таскали по жаре,
Поднимут вверх и прям с уклона
Толкнут в состав, как на ядре…
И нас детей, как будто клушки,
Прикроют родные собой…
Удар! Хлопок! Летят все кружки,
Ведро, матрас и стол с едой…
И стук от нас пойдёт в составе,
Как будто эхо вдаль теней.
И звук какой-то слишком ржавый,
Он режет точно до костей…
Потом залезет пограничник,
Огнетушитель нам продаст…
Горят глаза от той налички,
Что мой отец ему отдаст…
И что ни станция, нас катят,
И снова с горки об состав…
Ведь я родился здесь… а гадят,
Как будто я чужой устав…
Я был ребенком… в это время,
Но я запомнил смех и лай
Тех, кто царя поставил с племя…
Сему царю страна-сарай…
07.10.2016