Не плачь, Офелия, ступай
В обитель от сих слёз пролитых
И хоть порой, но поминай
Мои грехи в своих молитвах.
От всех соблазнов и страстей,
Из мира, полного порока,
Беги, Офелия, скорей!
Иначе пропадёшь до срока.
А если хочешь и сама
Ты в похоть впасть, раз все впадают,
То не надейся на меня:
Она меня уж не пленяет.
Не привлекательны теперь
Мне женщины (мужчины – тоже).
Весь род людской – единый зверь
С одной безчеловечной рожей.
Я раньше лгал тебе как все,
Но больше ты не верь обману.
И общей скотской суете
Теперь я следовать не стану.
Тебя я вовсе не любил,
А лишь как все играл словами,
Зовя «любовью» плотский пыл,
Влеченье просто меж полами.
Так естество в нас говорит,
Огонь желанья возбуждает.
Как срок телам придёт, велит,
Искать партнёра побуждает.
Спешат юнцы наделать бед,
Как только голос тот услышат,
За них потом неся ответ
До самой смерти карой свыше.
Самоуверенно глупы,
Решив, что будто всё в их власти,
Они до гробовой доски
Гоняются за мнимым счастьем.
Закон их словно обязал
Так поступать, не размышляя.
Им быть как все он приказал,
Телесной страсти угождая.
Презревши разум дивный свой,
Безвольный раб сей мощной Воли
Свою жизнь сводит лишь к одной
Убогой цели, жалкой доле.
И как же он презренен сам,
Когда единственную радость
Ничтожной жизни видит там,
Где только мерзость, гниль и гадость.
Как будто более ничем
Себя занять он не умеет,
Гордясь и хвастаясь лишь тем,
Что даром между ног имеет.
Себя он славит не трудом,
Не благородными делами,
Не силой духа, не умом,
А только тем, что меж ногами!
Как будто дорогой товар
Свои достоинства выносит
Фальшивые как на базар,
Повыгоднее цену просит.
Украсив тело, а не ум,
Себя животным уподобя,
Самцы и самки наобум
Друг друга куплею находят.
Но торг оправдывая свой
Как бы судьбой за них в ответе,
Того, с кем случай свёл простой,
Зовут «единственным на свете».
Так поневоле сообща
Несут проклятой жизни бремя,
Терзая, мучая себя
Во всё оставшееся время.
Не в силах сами объяснить,
Зачем, к чему, поняв едва ли,
В срок и детей так учат жить,
Как им их предки завещали.
Но мне смешны науки их
(На этом якобы я спятил).
Так всё, довольно! Никаких,
Офелия, не будет свадеб!
Играть, кривляться не с руки
Мне в этой жизни скоротечной
И тратить жизнь на пустяки,
Как будто жить собрался вечно.
Мне быть скотом лишь потому,
Что все кругом в скоты стремятся?
И брюхо предпочтя уму,
Мне только есть и размножаться?
К чему же грешников плодить?
На то и дурень каждый волен.
Потомство может народить
И муха во сто крат поболе.
Тупой природы зов слепой,
Людей ввергающий во скотство,
Не властен больше надо мной,
Я одолел его уродство.
Господь не с тем нам разум дал,
Чтоб мы его в грязи топили
И, позабывши дивный дар,
Скотам подобно в скотстве жили.
Так что, Офелия, ступай.
Зачем тебе тонуть со мною?
О, нимфа светлая, прощай!
И поминай меня с тоскою.
Иллюстрация:
Hugues Merle - Гамлет и Офелия (1873).