Верь в меня. Я ведь немного прошу, натянутое нутро
так беспокоит по вечерам. По узорам чернильных вен можно по каплям правды собрать - лишь грамм. Все мои истины, так или иначе завязаны на тебе. Небо упрямо шепчет, это не явь, фикция, ты спишь, милая, ты во сне. Верь, а я отпечатками пальцев волшебной пылью нарисую портрет. Расскажу ту историю, что через тысячи и миллионы лет. Станет сказкой, рассказанной матерью годовалой дочке, чтобы та увидела, словно воочию, как держась за руки, можно шагнуть в рассвет. Через тысячи и миллионы лет, новые звезды зажгутся, от старых оставив пыль. Мы умрем молодыми, но память наш лучший пастырь и поводырь. Мы узнаем, как жизнь прожигает в нас дыры размером с кулак. Как любой человек остается отметиной и засечкой на твоем сердце, дурак. Как любой, будь то, песок или пепел, хранится в застенках памяти. И его не выплавить, не извести, не исправить. Любой цвет, дрожью звук, дарит свет - четкий сердца стук. Просто верь в меня, это даст мне сил.
Чувствуй, как под пальцами, тетива натянется. Пульс застыл. Чувствуй, как с перебоями, я сквозь зубы вдыхаю морозный воздух. Выдыхая над кожей твоей безумной азбукой Морзе. Точка. Тире. Точка. Тире. А потом, как рыба вытолкнутая на берег, хватая ртом. Улыбаясь. До дрожи тебя касаясь, я каюсь. Я разбиваюсь о мой пьедестал. Преклоняя колени, ты сам до него еле-еле достал. Но остался там.
И от этого мне никуда не деться.