В мой сон бесцеремонно вторгся тихий, еле слышный звонок будильника. Звонок был тихий, ну уж очень неприятный. Ну а чего я хотела в пять утра? И как на зло сон был чудесный. Не открывая глаз, я нащупала кнопку на задней панели телефона и с удовольствием ее нажала. Телефон, обессилено мигнув, погас.
Почти каждый мой будний день начинался с пяти утра. Так как я начинающий водитель, то мне нужно было вставать как раз в такое время, что бы успеть собраться, разбудить мою канарейку (даже Маша не вставала так рано) собрать ее и выезжать. Мой маршрут был каждый день один и тот же: дом, детский сад и больница. В идеале, мне вообще можно было, впринципи, и не ложиться, потому что ночи как раз бы хватило на моральную подготовку к этому страшному маршруту. Это вам не шутка ехать на другой конец города.
И, так как я была начинающим водителем, у которого был стаж равен огромному нулю, то я ездила с папой, пока мама с Машей тусовались на заднем сидении. А я, под крики, что я бестолочь, что кто вообще додумался выдать мне права и вообще в какой это школе учат всего два месяца, ехала по выученному и вымученному маршруту. Это я слышала каждый день, только в разной импропретации. Как говорит моя бабушка: «Это тихий ужас». Периодически от крика папы сдавали нервы у мамы, и тогда она со всей своей любовью орала на папу. Безуспешно. К сожалению.
Но сегодня у меня был «дорожный» выходной, потому что моя маленькая канарейка приболела и в сад не пошла, и смысла не было опять подвергать себя такому стрессу и ехать на машине. И с этой мыслью я опять провалилась в сон еще на пол часа.
В маршрутке ехала долго, но интересно.
Сегодня мне приснилась моя первая любовь. Мы были влюблены в друг друга с седьмого класса. Потом после школы он поступил в военный институт, мы писали друг другу длинные письма, изредка перезванивались, потому что тогда только начали появляться мобильные телефоны и звонки по мобильнику были непозволительной роскошью. Вот такая я древняя!
Ян, так звали мою первую любовь, был очень симпатичный на мордашку, но его симпатичность блёкла и отодвигалась на задний план, когда взгляд переходил к его ушам. Это были особо выдающиеся уши. Ему можно было бы придумать кучу дразнилок, типа «Чебурашки», но это мало кого волновало, да и мне особо было все равно что у него там с ушами.
Спустя столько лет, а их прошло не мало, лет 15 точно, я не могу понять, что я тогда в нём нашла? И что вообще все в нём находили?
Спустя столько лет утекло много воды. Он был женат, развёлся, теперь в поисках или уже кого нашёл, я этого не знаю и врятли узнаю, потому что свою личную жизнь он хранит под семью замками. Но на протяжении стольких лет он и я всё еще бережно храним наши письма, фотографии и открытки с милыми признаниями в любви, где-то высоко на антресолях. У меня это большая коробка из под обуви. В ней, в этой волшебной коробке все мои воспоминания. Когда я беру в руки эти письма, мне кажется, что я вернулась на пятнадцать лет назад. Вот эта машина времени! Разве это не чудо?
Сон, который мне приснился этой ночью, частично отражал мои мечты в прошлом, когда я была подростком. Мы вместе, мы просыпаемся вместе, мы всё делаем вместе. Такой сладкий сон. Не знаю, чем бы закончился этот сон, если бы не настойчивый и пунктуальный будильник. Прям таки сказка про Золушку получилась. Только я туфли не теряла.
И так, как мы друзья, при чём, очень даже хорошие, я незамедлительно сообщила об этом ему. Разница с Комсомольском на Амуре часов семь, кажется, так что пока у меня было раннее утро, у него был уже обед.
Всю дорогу, пока я ехала, мы переписывались, смеялись, сквозь просторы интернета, и это было прекрасно.
Полтора часа в дороге пролетели незаметно. На работе была работа. Бесконечные больные, истории болезни и вся бумажная рутина, которая убивает. Сидя за компьютером и сражаясь с этой медицинской тугой программой, я решила проверить сообщения в соц.сетях. От Яна было одно: «Я тогда не хотел уходить. Я просто сам себе не поверил тогда. И я жалею об этом каждый день». Расстались мы и правда тогда очень некрасиво. Он не поверил моим словам, а поверил словам кого-то, даже не знаю кого.
Я ничего не могла ответить, но внутри что-то больно кольнуло. Наверное это была обида или сожаление, что так вышло. Ничего исправить уже нельзя. Да и смысла нет. Момент упущен. Зато, я всегда смогу вернуться в прошлое, достав с антресолей свою машину времени. Стоит только открыть крышку и я опять попадаю в мир, где мне тринадцать.