Никто не прижмётся щекою к плечу моему,
Мне некого нежно за плечи привлечь и обнять,
Но я продолжаю настойчиво трогать струну
И в полузабвеньи силюсь чего-то понять.
Снежинками кружит измученный скрипками вальс,
Под свет фонарей отражается в бликах окна.
Я веки смыкаю и вижу в стотысячный раз
Далёкую Вас и опять на глазах пелена.
Я глуп, я наивен, старею и, верно ослеп,
Себе представляю несбыточное никогда.
Закрылся, забылся, забился в надуманный склеп
И там трубадурю о том, что беда -- не беда.
Сижу, продолжая за нотою ноту долбить.
Я понял не в деепричастный попал оборот,
Не создано звуков вылечивающих от любви,
Когда зазывает жена не на вальс -- на живот.