В Северии всякому скажут о том,
Что вдруг приключилось с одним королём.
И имя Некарка у всех на устах,
И имя Некарка внушает лишь страх.
Известна история эта давно,
И в ней назиданье потомкам дано.
Я вам расскажу всю правду о том,
Как в сварга конунг тот был превращён.
Минyло тому уже тысяча лет,
Как славный конунг покинул сей свет.
Но помнят поныне на свете о том,
Кто сгинул драконом, а жил королём.
Северией правил Некарк двадцать лет.
В столице Дарранне (её уже нет)
Его находился и двор, и престол,
И здесь же, в Дарранне, он гибель нашёл.
Со Скандией он, как и все, воевал
За Реку Златую и горный оскал,
За земли, что к юго-востоку лежат —
Вот чем был тот край скандийский богат.
И с гармами так же имел он бои,
Чтоб обезопасить все земли свои
От тех, кто в обличии чёрных волков,
Сжирали людей, разорили их кров.
Войска он умело в сражения вёл,
И каждый из ворогов гибель нашёл.
Но новое зло уж стоит у ворот
И злобно грозит уничтожить сей род.
И вот оно, время невзгод, подошло!
Зовётся Драконом грядущее зло.
В страну из-за гор прилетел супостат,
С собой притащив и морок, и смрад.
На северном поле устроил он дом
И всё там спалил живое огнём.
И дым расстелился по небу густой,
И гарью запахло (а прежде — весной).
Дракон на Дарранну сто раз налетал,
Дома и постройки огнём разрушал,
Людей беззащитных когтями хватал,
С собой уносил и живьём их съедал.
Посевы нарочно дракон поджигал,
Чтоб голод великий в Дарранне настал.
И цели добился своей супостат:
Полгорода трупами хладно лежат.
Собрались старейшины, чтоб обсудить:
Что же им делать, как же им быть.
Ведь если решить, как им быть, не сумеют,
То сгинет Дарранна, и все вместе с нею.
И молвил конунг: «Отправляемся в бой!»
Им молвил конунг: «Эй, други, за мной!»
И молвил конунг: «Акинаки точите!
Дракону — отпор, а Дарранне — защита!»
Но тут ему Вран (младший сын) говорит:
«Отец! Не ходи! Ты там будешь убит!
Положишь ты зря своих верных людей
На самой неверной из топких стезей».
«Нам лучше, мой сын, всем убитыми быть,
Чем трyсами хилыми, слабыми слыть.
От слова доныне я не отступал», —
Так сыну конунг горделиво сказал:
И Вран отвечал: «Пожалей мою мать!
Вдовой суждено в одночасье ей стать.
Сиротами стать всем детям твоим».
Ответил Некарк: «Мы его победим!»
И вот в путь отправилась грозная рать,
Чтоб сварга сразить и свободными стать.
Но чуяли кони опасности дух
И ржаньем своим выражали испуг.
Двух миль не успели эллары пройти,
А вот он, дракон, уж стоит на пути.
И дрогнули воины все как один:
Лишь ужас крылатый внушал исполин.
Не дрогнул Некарк, и клич свой издал,
И прямо на сварга с мечом поскакал.
И следом за ним его верная рать,
Чтоб сварга сразить или трупами стать.
Над ними смеялся коварный дракон,
И взвился до неба кровавого он.
Дохнул он огнём на некаркову рать:
Теперь и костей от неё не собрать!
Один лишь Некарк изо всех уцелел,
Обратно в Дарранну добраться сумел.
И пеплом посыпав седую главу,
Стонал он: «Мертвы, а я вот живу!»
И молвил Некарк: «Я всех положил».
А Вран отвечал: «Я тебе говорил».
И молвил Некарк: «И надежды уж нет».
А Вран возразил: «Я знаю ответ».
И Вран, младший сын, конунгу сказал:
«От старых и мудрых я слово узнал!
Поведали мне, что мудрец есть один;
Он знает, как быть нам, о мой господин!»
Воспрянул тут духом конунг и сказал:
«Велю я тебе, чтоб его ты позвал!
Ступай, разыщи его, сын мой родной,
И в нашу Дарранну веди за собой!»
И вот, не прошло и две полных луны,
Вернулся в Дарранну с чужой стороны,
А вместе с собою привёл мудреца:
Исполнил сын младший волю отца.
Пред очи Некарка поставлен он был.
И грозный конунг у него вопросил:
«Так верно ли то, что ты знаешь секрет,
Как нам победить его? Да или нет?»
Мудрец поклонился и молвил в ответ:
«С драконами знаюсь достаточно лет.
Как сладить с драконом — мне это известно.
Могу рассказать, если вам интересно.
Но что получу от Дарранны взамен?»
Ответил Некарк: «На любую из цен
Согласен я, только скажи, не тая —
Всё, что пожелаешь, отдам тебе я!»
Ответил мудрец: «Ты даёшь своё слово?
Ну что же, мне слова не нужно иного!
Услышьте же мой правдивый рассказ,
Который спасёт от проклятия вас».
И так им мудрец пришедший сказал,
И свёрток из сумки заплечной достал.
«Вот это — оружие против дракона», —
Сказал он. И замерли все удивлённо.
Достал из сумы он пурпурный лоскут
И освободил от верёвочных пут.
Сверкали на нём письмена золотые:
Слова дальних стран и слова колдовские.
Некарк повелел объяснения дать,
Как можно с драконом платком совладать,
Ведь даже оружие против бессильно
Того, кто огнём и смрадом осилит.
И так объяснил им пришедший мудрец:
«Любому дракону наступит конец,
Когда он посмотрит на вышитый плат —
Уснёт зачарованным сном супостат!
И вот пока спит мёртвым сном лиходей,
К нему подойди и сарисой убей.
И так только можно избавить Дарранну
От этого злого дракона-тирана!
Плат этот за золота сорок мешков
Северии с радостью дать я готов!»
«Ты золото после получишь, мудрец,
Когда супостату наступит конец», —
Конунг на слова его тут же сказал.
Мудрец согласился, и палат свой отдал.
Воздел над главою пурпурный лоскут
Конунг и воскликнул: «Победы нас ждут!»
И молвил конунг: «Отправляемся в бой!»
И молвил конунг: «Эй, други, за мной!»
И молвил конунг: «Акинаки берите!»
Никто не ответил — мертва вся защита.
И тут ему Вран, младший сын, говорит:
«Отец мой, отец! Весь хорд твой убит!
Нет больше элларов в Дарранне, отец —
С тобою на поле нашли свой конец».
И молвил конунг: «О, дети мои!
Мои сыновья! Струны сердца мои!
Берите свои акинаки и в бой
На сварга идите с пеаном за мной!»
А младшего сына с собою не взял,
В Дарранне остаться ему приказал
И править, покуда назад не придёт
Отец и победу с собой принесёт!
Отправилась к ворогу новая рать,
Свободу Дарранне чтоб завоевать:
Двенадцать сынов, и конунг их ведёт,
И в правой руке плат пурпурный несёт.
Дракон их почуял за тысячу миль —
Их запах донёс до сварога ковыль.
И вот он крыла расстелил до небес,
И в небе высоком туманном исчез.
Обрушил огонь на некаркову рать —
Теперь и костей от неё не собрать!
Погибли Некарка сыны как один,
Остался Некарк среди пепла один.
А сварг опустился, и ну хохотать:
Ну, как же, вторую спалил уже рать.
Некарк же удобный момент улучил,
Пурпурный лоскут перед тем расстелил.
Едва лишь дракон на плат тот взглянул,
Как тут же упал он и мёртво заснул.
Никак совладать не сумел с этим он:
Напал на него зачарованный сон.
И вынул конунг тогда свой акинак,
И голову сваргу он снёс, кое-как.
И хлынула кровь виноградной рекой.
Дарранна, Дарранна! Повержен враг твой!
На лошадь он сварга главу водрузил,
А тело дракона бесследно спалил.
И вот он в обратный отправился путь,
Северии дать чтоб спокойно вздохнуть.
Он ехал и пьету печальную пел:
Своих сыновей он оплакать хотел.
Но вёз он народу желанную весть:
За это и горе должны перенесть.
И вот, возвестил он, что умер дракон,
И голову сварга надел он на кол.
И вот, вся столица на праздник спешит.
Одна только Хора в печали стоит:
Всех разом пришлось потерять сыновей,
Один только Вран остался у ней.
И в царских покоях — траур царит,
В то время как город отметить спешит!
А вот и мудрец к Некарку идёт
И золота просит. Конунг — не даёт.
Ударил Некарку в голову хмель —
Тому указал вместо злата на дверь.
Разгневался сильно обману мудрец,
Воскликнул: «Конунг! Ты отъявленный лжец!
Иль дай мне награду за славный мой плат,
Иль плат мой верни, о обманщик, назад!»
Ударил Некарку в голову хмель —
Прогнал мудреца без награды за дверь.
Иди, мол, не то прикажу я казнить,
Чтоб знал: что, кому и когда говорить!
Один только Вран пожалел мудреца.
Прощенья просил он за лживость отца.
Сказал он: «Верну я тебе твой платок.
Я выкраду ночью его из чертог!
Не ляжет на плечи подобный позор:
Из рода никто так не лгал до сих пор!
А коли не выйдет — так вот мой ответ:
Меня забирай. Хоть на тысячу лет!
Ведь я же тебя в Дарранну позвал
И я же награду тебе обещал.
Бесчестья такого мне не перенесть!
Возьми акинак мой — мне голову снесть!»
«Ты юноша честный, — ответил мудрец. —
И лучшее бьётся в тебе из сердец!
Ведь ты предо мной не виновен ни в чём,
Вот разве что только в сыновстве твоём.
Ты долг мне не златом, а кровью вернёшь —
Отца своего ты, о, принц мой, убьёшь,
Когда он за горло возьмёт всю страну…
Проклятием древних его я кляну!»
Сказал так мудрец и из виду пропал,
Как будто он здесь никогда не бывал.
Вран с ужасом думал об этих словах,
И в сердце его проскользнул липкий страх.
Об этом Вран вслух никому не сказал,
Но с этого дня за отцом наблюдал,
Гадая над тем, что задумал мудрец,
И что за проклятье, и скоро ль конец…
Так час шёл за часом, и день шёл за днём,
Но всё оставалось на месте своём.
Вран от размышлений тоскливых устал
И думать об этих словах перестал.
Но ведь не бросают на ветер слова
Такие, как тот, чья седа голова:
За ложь и обман нужно вдосталь платить!
И раз вышло так — тому так и быть!
Раз как-то Некарк на пир всех созвал
И всяких чудес всем гостям обещал.
Все съехались гости, веселье — горой:
Уж год как дракона убил их король.
И вот уж все гости совсем напились,
И песни хмельные средь них полились.
Все славят конунга и храбрость его.
Один только гость не кричал ничего.
Когда шум утих, он поднялся, и вот
Такую он речь пред конунгом ведёт:
«Как славен правитель, что сварга убил!
А где же тот меч, что его зарубил?»
Конунг, подбоченившись, меч свой достал
И всем, кто собрался, его показал,
Махнул мечом раз, махнул и другой —
О лезвие палец порезал он свой.
Некарк чертыхнулся и спрятал свой меч…
А гостя текла торжествующе речь:
«Вот ты и попался! То кара тебе!
Подумай, Некарк, о несчастной судьбе!»
И Вран в этом госте узнал мудреца
И очень встревожился он за отца.
Мудрец же исчез — как сквозь землю пропал.
Он что же, порезом лжеца наказал?
Да только Некарк разболелся к утру
И сутки лежал на постели в бреду.
А Вран думал: «Вот чем мудрец тот проклял!
Болезнь на отца за обман он наслал».
Но только вот это ещё не конец —
Не так наказал его лживость мудрец:
Неделю в горячке Некарк пролежал,
И вдруг в одночасье сваргом он стал!
Покои свои Некарк разгромил,
Расправив пелены чудовищных крыл,
И в сторону гор с рёвом он улетел,
Спалил по дороге он всё, что сумел.
С тех пор стал зорить он родную страну.
А Вран — мысль в главе он имел лишь одну:
Отца своего он был должен убить,
Страну чтоб свою от него защитить.
И вот когда сварог опять налетел
Достал Вран колчан, полный каленых стрел.
Он лук свой достал, тетиву натянул,
Стрелу прямо в небо пустил, и вздохнул:
Запела в полёте том грозном стрела
И сваргу-Некарку та смерть принесла,
Вонзилась дракону в раскрытую пасть —
И жизнь завершилась, и кончилась власть.
Так сбылись в конце все слова мудреца,
И так погубил Вран родного отца,
И тем расплатился за долг и за ложь:
Не тронь мудреца, ты беду наживёшь!
Минyло тому уже тысяча лет,
Как славный конунг покинул сей свет.
Но помнят и ныне на свете о том,
Кто сгинул драконом, а жил королём!
Аой, аой!
И кончен сказ мой!
______________
акинаки (северн.) — мечи, оружие; гармы (северн.) — волки; конунг (северн.) — король; кракен (северн.) — дракон; пеан (северн.) — военная песня, боевой клич; пьета — песнь, в которой оплакивают погибших; сариса (северн.) — копьё; сварг (северн.) — дракон; хорд — войско, рать; эллары (северн.) — воины