Портрет

Анюта Резниченко
Мы находились в гостиной моей квартиры: он что-то сосредоточено рисовал, стоя за мольбертом, я неторопливо пила кофе. Наш разговор отражал происшествия сегодняшнего дня.
 - На работе неполадки, шеф требует новые эскизы. - Сетовал Влад.
Я его успокаивала.
 - Ты знаешь нашего начальника, всё ему и сразу подавай. Делай свои наработки постепенно, Олегу Михайловичу покажешь, как придет время. Он же знает, что ты сейчас загружен по полной программе.
 Влад соглашался, кивая головой, но было видно, что он продолжал беспокоиться.

 Мы с Владом были друзьями детства, учились вместе с третьего класса, а по окончании школы поступили в один ВУЗ. Теперь и работали бок о бок, под крылом одного начальника. Требовательного, но понимающего и на удивление доброго человека.

 - Валь, всё, я поехал домой, - складывая краски, сказал Влад.
 - Оставайся, куда ты в ночь пойдешь, небрежно крикнула я из кухни, вымывая под горячей водой кружки из под кофе.
 - Неудобно как-то.
 - Ничего неудобного. Я тебе на диване постелю, а завтра вместе на работу поедем. Зато выспишься.
 Он согласно кивнул и скинул с плеча сумку.

***
 На следующее утро мы вдвоем отправились на работу. День был обыденным, впрочем, как и вся последующая неделя. Мы виделись с Владом в коридоре офиса и приветственно кивали друг другу головой. При возможности, обменивались непродолжительным диалогом. Влад как-то по особенному мне подмигивал, а я просто улыбалась в ответ.
 
Наступили выходные. Мы встретились с подругами, и наш разговор постепенно свелся к мужчинам.
- Валь, и когда уже ты у нас найдешь себе принца? – Спросила одна.
 -  Зачем мне это надо, - отговаривалась я. - У меня есть любимая работа, собака, а на мужиков свое драгоценное время я тратить не собираюсь.
 - Ой, посмотрите на нее. Состаришься скоро, так и помрешь старой девой. – Парировала подруга.
 - Валь, - вмешалась другая, а что ты не посмотришь на Влада, вон ведь какой красавчик. А на тебя то как смотрит последнее время…
 - Так, – Перебила я её, - смотрит он на меня как на друга, так же как и я на него. Все, разговор закрыт.
 Откровенно говоря, мне было приятно, что подругам не всё равно на мою одинокую личную жизнь, но эти своднические разговоры о мужиках уже так надоели, что еще немного и я взорвусь, послав всех заикнувшихся куда подальше.

***
 В понедельник я пришла на работу как обычно к девяти. Влада еще не было.
 Прошло минут сорок.
 - Где Златоустов? – Раскатистым басом кричал начальник, буквально ворвавшись в кабинет.
 - Мы не знаем. – Растерянно ответила я и еще одна девушка, сидевшая за компьютером напротив.
 - Артюхова! – Вопрос адресовался уже именно мне. - Где твой друг? Почему он прогуливает! Работы море, отлынивать не лучшее время.
 - Я ему сейчас наберу, - сказала я и полезла за мобильным.
 - Звонил уже, – сбавив пыл, ответил Олег Михайлович, – недоступен абонент.
 Убедившись, что я не знаю, где Златоустов, начальник покинул кабинет.
 - Странно, такое поведение не свойственно Владу, в любых чрезвычайных ситуациях он обязательно бы предупредил о своем отсутствии, - подумала я, как только за шефом захлопнулась дверь, - да Олег Михайлович и сам это знал.
 Я с тревогой посмотрела на настенные часы и приступила к работе.
 Ближе к двенадцати зазвонил телефон. Я достала его из кармана и посмотрела на дисплей, на котором высвечивалось имя моего друга. У меня екнуло сердце.
 - Алло, - проговорила я и замерла в предчувствии чего-то нехорошего.
 - Алло, Валенька. – Это звонила мама Владислава. – Валенька, - на том конце провода послышались всхлипывания, - Влад… Влад попал… В больницу…
 - В какую? – Прокричала я, срываясь с места. – Он жив? Что с ним?  - Сыпала я вопросами. - Сейчас же приеду!
 - Он в аварию попал... В тяжелом состоянии находится… Ему операцию… делают…
 Я, прикрыв ладонью трубку, прошептала напарнице, чтобы та заступилась перед начальством и помчалась к выходу.
 Из малопонятных фраз, чередующимся с рыданиями и всхлипываниями, я узнала, куда отвезли Влада и, на ходу поймав такси, отправилась по нужному адресу.

***
 Мы с Тамарой Александровной стояли в просторном светлом коридоре и ждали. Ждали чуда. Я ободряла  бедную женщину, хотя у самой на душе дико скребли кошки.
 - Влад хотел вчера вечером уехать, - рассказывала Тамара Александровна, - но мы с отцом его отговорили, мол, утром поедешь. Он и послушался… Сынок уехал рано утром, а через полчаса звонят нам из полиции и говорят, по дороге в город столкнулись машины. Одну на голом льду занесло и она вылетела на встречку… Обоих водителей везут в реанимацию… Вот если бы мы его не отговорили… С Владом было бы всё хорошо… - Причитала женщина.
 - Не плачьте, Тамара Александровна, вы ни в чем не виноваты, это стечение обстоятельств, не корите себя. – Успокаивала я маму моего единственного верного друга. – Влад выздоровеет, еще внуков нянчить будете.
 Я говорила, а у самой катились слезы: - «Как будет, если врач сказал про травмы, несовместимые с жизнью?! Остается надеяться только на чудо».

***
 Врачи боролись за жизнь моего друга вот уже три с половиной часа, а мы с его мамой в напряженном ожидании мерили шагами коридор с единой надеждой: – «Живи!»
 Спустя минут тридцать из бокса операционной вышел хирург. Мы тут же с немым вопросом кинулись к нему.
 - Мы сделали всё, что могли. – Тихо сказал врач. – Соболезную.
 Тамара Александровна уронила голову мне на плечо и зарыдала. Я больше не сдерживала ее, лишь обнимала и тихо плакала вместе с ней.
 - Сообщите его отцу, - только и смогла прошептать я сквозь слезы.

***
 На следующий день после похорон отец Влада подошел ко мне и тихо сказал:
 - Валь, загляни на днях на квартиру сына, там для тебя есть подарок. Я туда сейчас не могу заходить… - Он осекся и замолчал, протянув ключи.
 - Я понимающе кивнула и взяла ключи.

- Да, как же я давно здесь не была. Больше полугода, наверное. – Подумала я, озираясь по сторонам. – Последнее время только Влад ко мне в гости ходил, а я к нему отказывалась, ссылаясь на занятость. Тогда он брал и в очередной раз заглядывал ко мне сам.
 Лишь сейчас я поняла, как Влад был дорог мне. С его уходом я как-будто потеряла частичку себя. Самый близкий друг, который находился всегда рядом. Я задумалась:
 - Всегда рядом. Что бы со мной ни происходило, в какую бы передрягу я ни попадала, он первым спешил на помощь. Понимал и ободрял, давая дельные советы.
 Только теперь я осознала, что была для Влада больше чем просто подругой. Он любил меня, но тихо, не влезая в мою порой бурную личную жизнь. Поэтому и относился ко мне, как к сестре.
 До меня лишь сейчас это дошло.

 Я зашла в гостиную и тут же увидела большой холст, на котором был написан… Мой портрет.
 - Влад! – Вырвалось восхищенное из моих уст.
 Я долго стояла перед картиной, рассматривая ее. Всё как натуральное: каштановые волосы, небрежными прядями спадающие на плечи, большие голубые глаза, вмещавшие, казалось, целый океан. прямой, достаточно крупный нос с чуть заметной горбинкой, округлые щеки, слегка пухлые губы… Всё точь-в-точь как в реальности.
 - Как красиво. – Только и смогла вымолвить я, рассматривая каждую деталь, каждый штрих. Было видно, что портрет написал с неимоверным старанием и любовью.
 Оторвав взгляд от картины, я увидела рядом на столе еще не запакованный конверт. Взяв его в руки, я к удивлению, прочитала свое имя и решила достать содержимое.

 «Валентиночка, этот портрет для тебя ко дню рождения. Не смогу подарить собственноручно, так как нахожусь в командировке, но передаю через… («Видимо, еще не решил, через кого хотел передать» – подумала я).
 Помню, ты как-то обмолвилась словечком, что хотела бы повесить в спальне свое изображение размером в человеческий рост, чтоб «ощущать себя королевой». Я решил исполнить твое желание, недаром ведь я художник. Вешай, королева».
В его словах чувствовался привычный позитив и смех.
- Глупенький, - сквозь слезы рассмеялась я, - я же ляпнула это в шутку.
 Несмотря ни на что, мне был безумно приятен такой знак внимания.
Я продолжила читать:
«Вернусь - отметим твой праздник, а пока желаю провести его ярко и весело.
Я тебя люблю».
Прочитав последнюю строчку, я расплакалась.
- Мой день рождения наступит через две недели, и, получается, Влад должен был быть в этот момент в отъезде. Зная это, он и приготовил заранее  такой подарок, - думала я, сжимая в руке листок. - Даже письмо успел написать…
 Я восхищалась этой филигранной работой, но забрать её себе не позволила. Да и, к слову, приступами самолюбования я не страдала, но предвидя, что для гостей в моей квартире портрет будет выглядеть именно так, решила оставить его на месте. Взяла только письмо и кактус, стоящий на компьютерном столе.
 Позвонив родителям Влада, объяснила ситуацию и, закрыв дверь на ключ, покинула квартиру.

***
 Коллектив собрался в кабинете, ранее принадлежащем Владу. Все молчали. Первым заговорил шеф:
- Все мы будем помнить нашего коллегу Владислава Златоустова. К несчастью, он ушел очень рано и неожиданно. Это невосполнимая утрата для всех, а особенно для близких и родных людей. Которые присутствуют и среди нас. – При этом начальник посмотрел на меня. – Знаю, мои слова будут малозначимы, но всё-таки хочу выразить соболезнования от лица компании и вспомнить, каким способным и трудолюбивым человеком был Владислав. Столько хороших проектов  осталось после и в каждом есть своя изюминка. Влад в каждую работу вкладывал кусочек души, отчего картины и получались такими живыми и эмфатическими.
 Все стояли и внимательно слушали Олега Михайловича, периодически кивая головой в знак согласия. Шеф продолжал:
 - Но одна из последних работ является лучшей в своем роде. Думаю, никто не будет возражать, если именно ее мы повесим в нашем офисе в память о талантливом и перспективном сотруднике.
 При этом он развернул большой холст и я увидела… Свой портрет. Тот самый портрет, который стоял в квартире у Влада.
 - Как? - Только и смогла удивленно воскликнуть я, но начальник нарочно пропустил мой вопрос мимо ушей. Для меня так и осталось загадкой, как портрет попал в руки к директору.
 Все обступили картину и в восхищении стали рассматривать творение Влада, а Олег Михайлович продолжал нахваливать мастерски написанные работы.
 Пока сотрудники любовались живописью погибшего художника, мой взгляд наткнулся на снимок в фоторамке, который навсегда запечатлел яркие события того дня. Я мысленно вернулась в прошлый отпуск. Мы, развеселые туристы, отправились в поход на территорию Кабардино-Балкарского заповедника, чтобы полюбоваться горами Катын Тау. Кто-то мечтал покорить вершину, а кому-то было достаточно просто находиться рядом и любоваться раскинувшимся пейзажем. Влад всю дорогу шутил, разбавляя всеобщую усталость хорошим настроением. На одном из подъемов он попросил человека из толпы сфотографировать его на фоне высоких могущественных скал. Довольный и счастливый, с увесистым рюкзаком за спиной, Влад широко улыбался, глядя в объектив, а залитые лучами солнца снежные вершины, казалось,  отражали его улыбку, придавая ей еще больше восторженности.
 Коллеги неспешно приступали к рабочим обязанностям. Я вернулась в реальность и тоже направилась к выходу, но, на миг остановившись, решительно шагнула к фотографии. Быстрым движением руки достала её с полки и, бережно прижав к груди, покинула кабинет.

 Возвращаясь домой я вдруг почувствовала в порыве кружащей метели, будто кто-то нежно обнимает меня за плечи. Мне почудилось, что Влад рядом, а этот кошмар всего лишь приснился. Я крепче прижала к себе его фотографию и снежная вьюга скрыла мой силуэт среди темнеющей аллеи, освещенной тусклыми фонарями.