Я собираю тебя по всем тобою написанным строчкам,
Прости, но меня не остановить.
Мне тут, знаешь, такую глупость вчера сказали, мол, слушай, а может, хватит уже пылить?
Я смеялась в ответ, и даже, кажется, очень громко,
Как такое возможно, в конце концов?
Ты, черт тебя подери, в моей черепной коробке,
Следов слишком много — твоих во мне грубых, родных следов.
Ты, честное слово, можешь хоть сколько меня топтать, я про боль ни слова тебе не скажу.
Только снова и снова -ночью- (Боже, дай только сил досказать!),
Я в твой мной заученный дом прихожу.
Прихожу и сажусь, шепча тебе тихо на ухо (в сотый и тысячный раз свою слабость кляня):
«Детка, детка… какой сумасшедший тот врач, что поставил мне неизлечимо-смертельный диагноз —
Любить
Тебя…»