***
Духотой объята ширина степная.
Топчем сапогами пыль, как прах в аду.
Не видать до самого голубого края
Ни одну зелёную веточку в саду.
Гимнастёрки мокры без дождя от пота.
На зубах пылища, ни глотка воды.
Ах, как в море Чёрное броситься охота,
С тела смыть солёные липкие следы.
Нам кричат: Салаги, вы не на курорте,
С вас мы изготовим удалых солдат.
Твёрже шаг держите, пойте, а не нойте
И несётся бравый, и весёлый мат.
Я хочу Отчизне послужить толково.
Не по сердцу рои солдафонских фраз.
Знаю, что в России праведное слово
Выражало больше, чем подбитый глаз.
Знаю: мы – салаги, мы на карантине.
С нас сейчас сгоняют тысячи потов.
Потому, мы будем рыться носом в глине,
Чтобы скоро к бою каждый был готов.
Карантин – курс молодого солдата.
Салага – молодой солдат.
***
В час вечерний, в час закатный
Вспомни обо мне.
Я – в «бою» в ученье ратном,
Будто на войне.
Степь грохочет, вой и скрежет,
Залпы, пыль и зной.
Эскадрилья небо режут
Прямо надо мной.
Стихнет бой, как гром протяжный.
След останется в судьбе.
Напишу в тени прохладной
Письмецо тебе.
Я храню в душе святое:
Солнце, гор хребет,
Парки, море штормовое,
Песни школьных лет.
Колдовство твоей улыбки,
Твой манящий смех.
Словно сон, надежды зыбки,
Как весенний снег.
Мне служить ещё немало,
Строевой печатать шаг…
Лишь бы ждать ты не устала,
Южным воздухом дыша.
***
От мирных слов отвыкло ухо.
Команда окрик: «Заряжай»
Тревожит властно нервы слуха.
Вдруг слышится собачий лай
С окраины немецкой деревушки.
И так повеяло теплом,
Я вспомнил море, гор верхушки,
Наш старый деревянный дом.
И вспомнил лица я друзей,
Одну весёлую девчонку,
Как звонко крикнула вдогонку:
«Служи и приезжай скорей»
Зима на Балтике
Волны бегут и бегут
Как вестники вечного мира.
Волны проходят,
Проходят века,
А мир остаётся
Величественный и прекрасный.
Величие и Вечность,
Минута жизни,
Не нитью
Единой ли связаны?
Мелкое осыпается
Песку подобное,
Истинное кристаллизуется.
Хмурится.
Ветер
Рвёт полы шинели,
Пронизывает насквозь.
У края обрыва
Из расщелины в скале
Пробивается
Немыслимый росток.
Стою и думаю:
А всё-таки растёт.
***
Из неживого
зародилась жизнь
во всём многообразии
и Величие.
Как это осознать?
Постигнуть тайну как?
Как осознать
Вселенной бесконечность?
Как краток жизни миг.
Как бренно всё живое.
Бездонна глубина
познаний и утрат.
Безбрежно творчество
и чувство новизны.
Гимн жизни,
торжествующей под Солнцем.
Гимн разуму,
не знающий предела,
и гимн любви,
не знающей границ.
Гимн Вечности.
Да будет эта Вечность.
Начало не было,
не будет и конца.
Был новый цикл.
То – новый вздох Вселенной.
И каждый новый вздох,
то – новой формы жизнь.
***
Коварный вирус
Меня свалил.
Попал в санчасть,
Лишившись сил.
Таблетки пью
Три раза в день.
Я стал худой,
Как будто тень.
В болезни есть
Черта одна.
Открою тайну
В чём она:
Читай, пиши
И рифмой зрей,
Тайком
От лечащих врачей.
Приятель вирус,
Ты дал просчёт,
Неверный друг,
Бери расчёт.
***
Трону струны
Скромно.
Голову склоню.
Звуки осторожно
Режу на корню.
Наливаю чаю,
По глоточку пью.
По тебе скучаю
Я в чужом краю.
***
Бывает: пролетают грозы.
Обнимет тихая мечта.
И снятся в запахах мимозы
Родные с юности места.
И грезится в лучах рассвета,
В журчанье звонкого ручья.
В зеленый мир вернётся лето,
А я – на родину, друзья.
***
Как на войне, в походе
Рифмы долой и дебаты.
Словно, курки на взводе,
К «бою» готовы солдаты.
В чистой озёрной глади
Пушек видны отраженья.
В утренней рдею прохладе,
Слушая птичье пенье.
В глазах заискрилась радость,
Сердце наполнила нежность.
Притихла солдатская ярость,
Цветов расцвела безбрежность.
Радость моя необъятна,
Радость не знает предела:
В мире зелёном, опрятном
Лето свирелью запело.
Домик.
За оградой маленький домик,
И цветущий фруктовый сад.
Я листаю, зачитанный томик,
За ограду бросаю взгляд.
Часто женщину в ситцевом платье
На веранде вижу одну.
Неужели прошло мимо счастье,
Не затронув сердца струну?..
Звёзды выпукло, ярко блистали.
На окрестность обрушился сон.
И во сне понесло меня в дали,
И в ушах несмолкаемый звон.
Вижу я, отдалённый берег,
Парки, скверы, сосновый бор.
Шумный город во власти денег,
И вершины, заснеженных гор.
В парке девушка в строгом наряде
На скамейке грустит в тишине
И не видит, парящего рядом
Меня в колдовском полусне…
Лошадь белая, как сомнение,
Мчит навстречу тугим ветрам,
С гривой рыжею, как знамение,
Пронеслась по крутым берегам.
И исчезла нежданно-негаданно.
Вестник радости или беды?
Я погнался за нею отчаянно,
Обнаружил одни следы…
Я летел над бескрайним морем
И увидел неведомый край.
Простирался он лесом и полем,
Словно чудом созданный рай.
На лугу с неземными цветами
Бегал Пушкин как резвый ребёнок.
Забавлялся Шекспир с голубями,
В ладонь Байрону тыкал телёнок.
Играл Лермонтов на свирели,
Рафаэль лежал на траве.
Возле Данте птицы сидели,
Щебетали в зелёной листве.
Маяковский читал с Есениным
Гомеру стихи на полянке.
Гёте лист изучал весенний,
Ставил метки в красной тетрадке.
С отрешённо-задумчивым взором
Блок по кругу ходил как вопрос,
И шептали губы с укором:
«Впереди – Иисус Христос»
С высоты я глядел на долину.
Видел гениев всех времён.
Боттичелли писал картину
В окружении стройных мадонн.
В халате, распахнутом настежь
Солнцу, Морю и Небесам,
Гуляла блаженная Настя,
Сияющая, как роса.
Вблизи, благородно - спокойны,
Точно диво или мечта,
Возносились дворцов колонны,
Их Античная красота.
К морским водам сбегали ступени,
Отражался в волнах небосвод,
И плескался в прибрежной пене
Рыб диковинных хоровод.
Пела музыка ниоткуда.
Падал сверху ласкающий свет.
Я смотрел в это зримое чудо
И не верил, что чуда нет.
Вдруг меня подхватило куда-то.
Резко бросило в бренный мир.
А вокруг маршируют солдаты,
Я в строю, соблюдая ранжир.
Раздаётся команда, как выстрел.
По плацу расползается полк.
В бесконечности малых чисел
Есть конечный логический толк…
Снова вечер. Знакомый домик
И цветущий фруктовый сад.
Я листаю зачитанный томик,
За ограду бросаю взгляд.
Снова женщину в ситцевом платье
На веранде вижу одну.
Неужели прошло мимо счастье,
Не затронув сердца струну.
Германия. ГДР
Последний год службы. 1957г