Седины первые кочевницы-зимы…
Кровь в сердце яблони ночами стынет…
На ржавом золоте пергаментной листвы
Тончайшим кварцем стеклянится иней.
За кухонным окном день в тишине —
Тень за тенью кухонной пещеры;
Воздушный мрамор матовый и серый,
Кругло светлеющий в далекой глубине.
Пройдись по местности, приди (к себе) к обеду.
Пейзаж таков, что поглощает грусть.
Молчит осеннее: уж вскоре я уеду…
— Но ты еще вернешься? — Да, вернусь.