Зачем я, как по сердцу рашпилем,
строкой по юности твоей?
Ты завтрашний, а я вчерашняя,
аукнемся ль в потоке дней?
Ты во Всемирной паутине,
где сайты, байты, Интернет,
а я в рутине, как в трясине,
и мне уже спасенья нет..
Но если тяжкая минута
нависнет тучей грозовой
и твой парнасский друг Иуда
однажды выдаст с головой,
и силы тёмные, нечистые
тебя потянут к палачу,
знай: можно, можно, можно
выстоять!..
Об этом я тебе кричу.
Знай, что отведав желчи с уксусом,
метафорист, парнасец мой,
захочешь слова безыскусного
с его шершавой простотой.
Ни куртуазные игрушки,
(где так и сяк и круголя),
ни побрякушки-побрехушки
души тогда не утолят.
Когда живому сердцу тяжко,
оно взыскует, чтоб строка
была простою, как ромашка
или глоток из родника.