Пробиваясь наверх, как травинка, сквозь почву квартала,
Пьет он воды скорбей из усталой планетной груди...
Эта роща камней сотню лет к небесам прорастала,
Застывая лучами безумной звезды Гауди.
Изумилась природа, невольно себя узнавая:
Небеса - в куполах, а леса - в частоколе колонн.
То не птичьи ли трели слились в дребезжанье трамвая,
Что оформил ему на святое свиданье талон?
И в анфасе рожденья, и в профиле смерти жестоком
Невесомым собором незримо растет Рождество.
Чтобы что-то создать, нужно просто вернуться к Истокам,
Без остатка, до дна, раствориться в творенье Его.