10 сентября 2012
Здравствуй!
В прошлом письме, я тебе говорила о Хайам, умершей сестре моего друга Афифа. Несколько дней назад, я поехала к нему - выразить свое соболезнование. Он возвращался домой из деревни, где семья недавно похоронила бедную женщину. Только сегодня я поняла, что на самом деле произошло в их семье. В том моем письме, где описывалась история по слухам и приблизительно, были ошибки... Теперь все мне поведал лично Афиф, с существенными отличиями от того, что рассказывали наши общие знакомые. И даже от того, что писали об этом в социальных сетях. Теперь я извиняюсь перед тобой и теми, кто читает эти письма, за неточности в моей передаче информации. Хочу пересказывать тебе всё так, как мне сообщил Афиф.
Пуля попала Хайам в живот. Она вышла через спину. Сообщалось, что это нападение совершила свободная армия. Хайам как раз добиралась на работу. Было утро. Автобус покинул кварталы, населенные алавитскими сторонниками режима, в Хомсе, где она жила, и двигался по в улице Ситин, направляясь к промышленной зоне на окраине города. Он вез двенадцать рабочих-алавитов. Раздались выстрелы. Три человека получили ранения: водитель, еще один человек и Хайам. Вопреки тому, что я писала прошлый раз - другие работники не были задеты. Стреляли не из миномета или РПГ, зацепив автобус, расстрел произошёл в упор.
"Она могла бы быть спасена. Не отнесись халатно врачи в больнице, она бы выжила...", - сетует Афиф.
"Я простоял два с половиной часа в очереди перед операционной. Но в этой больнице, есть приоритеты... сначала офицеры, потом солдаты, потом шабиха, и, наконец, гражданские лица. Я говорю о гражданских сторонниках - разумеется... противников в той больнице никогда не бывает, потому что это военный госпиталь Мухабарата !"
"Во время операции Хайам потребовалось переливание крови. Кажется, что ей дали кровь, несовместимую с её группой. Я готов поклясться, что это была ошибка, потому что ее состояние сразу же ухудшилось. Она впала в кому, в то время как до своего поступления в операционный блок, она была в сознании. Гемоглобин вдруг начал падать. Они тоже позже признали - виной всему несовместимость. Затем, они сказали, что это был гемолиз..."
"Когда я понял, что имела место халатность, я хотел перевезти её в больницу в Дамаске. Я просил скорую помощь, но мне отвечали, что принимаемых ими мер достаточно".
"Я отправился в частную клинику, что в двух километрах от государственной больницы. Её владельцы состоят в заведомой оппозиции. Получилось, что я знаком с большинством врачей. Я попросил их выделить автомобиль скорой помощи для перевозки раненной. Они согласились, но при условии, что от госпиталя Хайам заберёт государственная машина скорой помощи, так как из-за страха перед террористами их машинам скорой помощи запрещено останавливаться у государственных учреждений. "
"Я вернулся пешком в государственную больницу, где попросил их провезти Хайам эти два километра на их скорой. Но они отказались по тем же причинам - из-за страха перед террористами. Я провел так весь день: в переходах от больницы к больнице и гонке на время между жизнью и смертью. Пока, в конце концов, смерть не распорядилась моей сестрой. "
"Помню - в государственной больнице, познакомился, пока занимался сестрой, с одним очень влиятельным врачом, которого показалось можно было убедить помочь мне. Он очень много занимался ранеными солдатами, явно был настроен в поддержку правительства и армии, придерживался "война-против-всех-банд-террористов, финансируемых Израилем-и-его-сторонниками- арабскими- лидерами". Я слышал, как он неоднократно повторял эти слова раненым солдатам и их родственникам. Мне показалось, что он действительно верил в то, что говорит. Это был, несомненно, человек честный, по-своему. Все происходящее им понималось - как правое дело."
"Пошёл к нему, решив обратиться к его человечности. Меня пропустили в администрацию. Я попросил машину скорой помощи, оборудованную устройством для подачи кислорода, на которой можно привести сестру в частную клинику в Дамаске. И через час мы уже погрузились в машину, Хайам, находившаяся в бессознательном состоянии, я и молоденький худощавый, как я предположил, медбрат. Но как только автомобиль тронулся от приемного покоя, а я попросил подключить прибор подачи кислорода, сопровождающий ответил :
- Я не знаю, как это сделать !
- Как это ты не знаешь? - закричал я.
- Не могу. Я-солдат !
"Я тотчас же приказал скорой помощи, возвращаться назад. Я бросился к врачу, чтобы получить настоящую медсестру, однако было слишком поздно... спустя час Хайам умерла".
"Три дня, три ночи - шла борьба с её смертью, за три следующих дня, собрав необходимые бумаги, я спустился в морг в подвале больницы, чтобы забрать труп сестры. Запах был чумной. Одни трупы аккуратно находились на хранении в холодильных камерах. Другие - невообразимого количества, были свалены друг на друга в коридоре. После прохождения осмотра эти никчемные тела грузили в большой грузовик у перехода без малейшего уважения".
Мой друг продолжает рассказывать историю о Хайам. Её останки были перевезены в их село, село верное режиму.
"Когда я увидел плакаты Башара аль-Асада, развешанные повсюду вокруг навеса, установленного для соболезнований, я сошёл с ума, закричав:
- Почему у вас фото этого убийцы ? Это он убил ее ! Это тот, кто..."
"Мой отец и мои братья зажимали мне рот, чтобы не дать вырваться словам. Они вывели меня из палатки. А когда наступила ночь, они заставили меня тайно покинуть деревню. И я сдался, после того, как кто-то шепнул мне на ухо, что они не смогли бы меня защитить от шабиха. Они боялись за свою жизнь".
"Я оставил Хайам там, у себя за спиной. И считаю, что предал её. Я не должен был позволить им похоронить её там... Она любила Хомс... теперь много могил в Хомсе, много смертей, и никому беспокоить человека... вместо этого, моя семья похоронила её рядом с могилами пятидесяти двух молодых людей, умерших за последние восемнадцать месяцев. Пятьдесят молодых людей из нашего села погибло, защищая Башара аль-Асада ! И Хайам была похоронена рядом с ними... Это мешает мне сегодня спать!"
"Да, у меня бессонница. Я не могу больше спать ещё и из-за моей семьи. Она считает, что Хайам убили, потому что она из алавитов... Я бы хотел сказать им, в палатке для соболезнования, там..., что, если свободная армия стреляла в неё, то всё равно, убила её своей халатностью государственная больница. Ещё - директор завода убил ее, требуя из-за экономии топлива, чтобы автобус следовал самым коротким путем, пусть даже он и более опасен. А ведь, он бы мог настоять определить другой путь, более долгий, но более безопасный... Это два км от государственной больницы до частной клиники убили ее... Это солдат, отправленный в сопровождение вместо медсестры... На самом же деле, тот, кто довёл до всего этого - именно этот тип, чьи фотографии были развешаны в палатке для соболезнования... это Тот, что лишил меня сна !"
Холст Исмаил Рифаи