Она сдалась, не понимала почему, но сдалась. Хотя верила во все Высшие силы, какие только не придумали люди, и у каждой из них она просила силы и помощи, но силы её оставили, а помощь не пришла! Ветер ей дул в лицо, и она повернулась к нему спиной и пошла в другую сторону. Ходьба по кругу надоедает, и перевороты неизменчивы в направлении, и поворотов не найти, поэтому отвернулась и ушла. Ушла туда, где не была так долго, в дом, который сиял. Там прошло её золотистое детство, и даже лес, что окружал со всех сторон её городочек, не менялся и всегда был с жёлтыми листьями, только зимой они все падали и превращались в шелест. Гармония их звука не менялась с падением, лишь менялся сам звук.
Вот она и здесь. Стоит и не шевелится, смотрит на дом свой, такой родной и такой незнакомый, но не может зайти, будто невидимая огромная рука легла перед порогом бочком и не собирается подниматься. Так много лет не была она здесь. Словно вечность уже прошла, но это была не вечность, лишь только словно. Надо сделать всего один шаг, и ноги сами пойдут. Так и сейчас, пошли и приблизились к старой деревянной двери, где висел железный замок, который даже не заржавел, не изменился, да и весь дом был такой, нетронутый, ни одно окошечко не было разбито ни одним любопытным мальчишкой. Зачёркнуто было слишком много в её жизни, а ещё больше перечёркнуто, измазано, особенно то, во что она верила, а дом вот стоял совсем неизменившимся. Верила она во многое, и в Бога, и в мир, и во Вселенную, и в Творца, и в желания, и в талисманы. Но в каждой из своих Вер она усомнилась, может это её и подвело.
Удивительным чудом, ключ от этого дома сохранился у неё за все эти годы, хотя теряла его и забывала вечно где-то, порою даже специально, но он всегда находился. Это и послужило одним из самых важных толчков, что привёл её к этому месту. Наивная причина «Не просто так» наворотила много дел в судьбах людей, но чужие судьбы её не заботили, лишь волновала своя судьба. Ключ совершил переворот, и скрип пронзил её уши, дверь распахнулась и пустота. Это то, что подошло к ней самым первым, пустое присутствие. Ничего не изменилось, каждая деталь её прихожей оставалась нетронутой, но она была пуста, словно любая жизнь покинула этот дом. Первые шаги по широкой прихожей вызвали новый скрип, не похожий на скрип непостаревшего замка. В голову ударил запах старости, который остановил её. Она вытащила немедля свои самые вкуснейшие духи и начала брызгать их в старинное лицо, но запах старости не перебить сладостью. Сладость – удел молодости.
Поднявшись в свою комнату, она отвлеклась от смутных мыслей об этом доме, и погрузилась в своё золотистое детство, как она бегала по жёлтым листьям под замедленные листопады, которые длились неделями здесь, а не миг, как играла с мальчишками всё детство, и Папа ругал, любя, её за это, понимая, что подобное не исправить, лишь можно смириться и извлечь из этого пользу для души, и учил её этому, передавая свои мысли детским языком, чтоб она его понимала. Она его любила больше, чем Маму, он ей рассказывал такое, о чём мало, кто мог даже подумать, не то что узнать и понять. «Светик, Светик мой, беги скорей ко мне. Я тебе кое-что расскажу!» - кричал он ей, и она с великим счастьем в душе, бежала к нему, раскрыв глазёнки от предвкушения. Его мир для неё был волшебством. И, словно по волшебству, родители исчезли из её жизни. Ей было 10, когда это произошло, на её первый юбилейный день рождения. Как сейчас помнит, как она не выползала из кровати и ждала, когда же придут её Мама и Папа и начнут поздравлять её и говорить, как сильно они её любят. Их слова были для неё важнее любых, даже самых вкуснейших подарков. Но она не дождалась. А когда сама зашла в их комнату, нашла лишь пустую, помятую постель, словно они только что лежали в ней, встали и куда-то ушли. Но до сих пор они ещё не пришли. Её сразу же взяла к себе тётушка, что жила в большом городе в сотнях километров от этого удивительного места. Конечно тётя не могла любить её, как родную дочь, и Светик это понимала и со смирением относилась к тому, что естественно, ведь себя не обмануть и чувства высшие самому не создать по щелчку пальцев. Твои дети - это твои дети, племянники - это племянники, и природу чувств не обмануть.
Светик не смогла долго находиться в своём доме, который стал пустым, и ей нужно было его заполнить, но не сейчас. Сейчас ей хотелось бегать по листве и радоваться её нереальной желтизне, и Свет выпорхнул из своего старого, но теперь уже нового логова и поскакал, как солнечный зайчик по листве, дыша величием деревьев. Листопад был опоздавший, судя по количеству листвы на деревьях, и обрёл начало своё лишь сегодня, в день её приезда к нему. Для тех, кто живёт здесь давно и не покидает это место, может быть, он уже стал привычкой, и постоянно жёлтые листочки на деревьях уже не так удивляют, ведь любое чудо может приесться, когда наблюдаешь его каждый день. Но Светик видела это чудо лишь ребёнком, и ей это казалось волшебством, а сейчас, увидев это созревшими глазами, состояния чуда в душе даже было сильнее, чем в детстве. Оно вырисовывалось совершенно новыми, незнакомыми красками, и на ладони, словно подносило себя к ласковому личику Светика, и она им дышала, закрывая свои глаза цвета позолоты, усиливая этим свои ощущения в десятки раз. Таким было её чудо.
Дома этого старого городка за время её отсутствия заметно осунулись и постарели, а новых построено не было, не смотря на всю красоту, что дарил людям жёлтый лес. Людей на улицах почти не видно, а редкие животные, с ошарашенными глазами выбегавшие из леса, сразу же забегали обратно. Также и она, не успела нагуляться и сразу же заспешила домой. Темнота накрывала с новой осенней скоростью и за нею было не успеть. Дом, на этот раз, выглядел ещё мрачнее и в него совсем не хотелось заходить. Светик оглянулась и увидела что-то лиловое в темнеющих деревьях, что-то необъяснимое, чего быть не могло здесь. И это могло бы быть прекрасным для её глаз, но до ушей доносился свист в три слога, такой проникающий и режущий, что ей хотелось закрыть свои уши. Ей казалось, что она сойдёт с ума, если дослушает свист, который с каждым повтором усиливался, он нарастал по кругу и давил на неё. Из-за этого давления она и забежала в дом.
-Ууууу, как темно. Об электричестве я и не подумала – заговорила она сама с собой. Когда ей было очень страшно, она всегда так делала, с самого детства. Это ей давало ощущение человеческого присутствия.
Полы скрипели под её ногами, а она уже поднималась к себе в комнату, не желая ни на минуту оставаться в этой холодной прихожей. Но в комнате было не лучше. «Может это самовнушение?» - подумала она. Но выглянув в окошко, она снова увидела этот лиловый свет, и он был, словно заперт во что-то.
-Фонарь! – вдруг вслух она крикнула – Это же фонарь! А значит им управляет человек!
Она долго глядела в сторону лилового цвета, долго прислушивалась к свисту трёхсложному, но не могла найти связи между светом и свистом.
-Это человек! – повторила она своему страху. И как на зло, на её фразу что-то упало внутри старого шкафа. Её сердечко забилось бешено, она с ужасом смотрела на этот старинный шкаф, и, подходя к нему, перекручивала в голове все ужасы, которые могли быть в нём. Шкаф был приоткрыт, и Светик не сразу заметила, что в щёлочку на неё смотрит до боли знакомый глаз, а когда заметила, она успела лишь закричать. В следующую секунду дверцы шкафа раскрылись с такой силой, что её отшвырнуло в стену, от чего сознание было потеряно.
Очнулась она, когда уже было светло. Сначала, ничего не понимая, смотрела по сторонам, но затем, вспомнив события прошлой ночи, подпрыгнула почти мгновенно и уже хотела бежать из этого дома. Но вспомнив этот глаз, смотревший из щёлочки на неё, прошептала:
-Это же Мама…
Она села на холодную кровать, на которой не удалось ей поспать сегодня и схватилась за голову. Мысли путались, ей хотелось и бежать отсюда, не вернувшись больше никогда, ей хотелось и помочь, ведь теперь она была уверена, что в шкафу была её Мама.
-Ещё одну ночь! – твёрдо сказала она себе – Ещё одну! А дальше будь, что будет!
«Если б мне хотели причинить вред, я бы не очнулась вовсе!» - думала она, пока бродила по дому и звала Маму. Но всё было безнадёжно, словно под светом солнца все силы, пребывавшие здесь, лишь только тихонько спали. Жёлтый лес уже не ждал её, и она к нему не рвалась, но всё же решила оставить дом и прогуляться по городку. Зайдя в ближайший магазин, она хотела поговорить об этом городке с толстокожей продавщицей, но та лишь отмахнулась от неё и сказала идти своей дорогой. Также и редкие жители, попадавшиеся на пути, не желали ей говорить ничего, будто бы чего-то боялись.
-Вас же никто не услышит! Чего вы все боитесь? – крикнула она в спину, убегающему от неё старичку.
-Каждую нашу мысль слышно, не то, что слово! – ответил он ей с грустью, остановившись на секунду, и поспешил в свой дом.
Закат солнца она встречала на порожке и глубоко смотрела в солнце, желая что-то в нём прочесть, но солнце, как и от многих, скрывало от неё все свои тайны.
«Что день, что ночь –
всё это тайна,
и людям ведь не по зубам!
В каждой секунде многогранье,
на равных дышит в чудеса…»
Стишок пришёл в её мысли из ниоткуда и в никуда же улетел, как обычно бывает у всех, кто не записывает своих мыслей. А их почти никто не записывает. Светлана встала, выпрямившись и снова услышала этот свист в три слога, жуткий, вгоняющий в безумие. На этот раз она чётко увидела черты фонаря и тёмную фигуру за ним. Светик поспешила в дом, но заколебалась. Где же страшнее, рядом со свистом этим или в доме, где зло может даже ударить, но мысль о маме заставила её войти в свой жуткий дом.
На этот раз ей было страшнее, как никогда в жизни, ведь теперь она знала, что здесь есть что-то. Собрав всю свою силу в одном маленьком, хрупком кулачке, она поднялась в свою комнату и подошла к шкафу, который снова был приоткрыт, хотя она плотно закрыла его перед уходом. Она стояла перед ним и чего-то ждала, хотя даже не знала, что с этим будет делать. Резкий скрежет по полу её заставил обернуться, её запуганные глаза рыскали по комнате, но не могли понять, откуда доносился скрежет. Подойдя к кровати, на которой поспать ей так и не удастся похоже, она хотела заглянуть под неё, но не успела. Чья-то чёрная рука схватила её за ногу и потащила за собой под кровать. Светик кричала и брыкалась, попадая ногой в чью-то голову. Наконец ей удалось взглянуть в существо, тащившее её под кровать, и сначала она не поверила своим глазам, хотя они ей ещё не врали, ведь она увидела саму себя, а не свою Маму, только в возрасте десяти лет. Словно она уехала, а часть её осталась здесь. Существо было грязным, а лицо стало нечеловеческим, пасть была раскрыта и выражение лица говорило о том, что существо её хочет сожрать! Ему удалось откусить кусок плоти, но в этот момент Светик вырвалась и уже бежала прочь, слыша сзади, что существо бежит за ней, цепляясь когтями по полу.
Выбежав на улицу, она сразу же бегом направилась вглубь леса. Рана кровоточила слишком сильно, и силы покидали её, а фонарь всё светил ей и манил к себе. Она бежала за ним вдоль деревьев по освещённой луной дороге. Свист уже не пугал её, после того, что она увидела в доме. Фонарь перестал отдаляться, Светик повернулась назад, но не увидев позади этого существа, похожего на неё саму в детстве, пошла медленнее к фонарю. Теперь она не ждала и от него ничего хорошего, но верила, что в нём вся разгадка.
Она подошла к нему так близко, что легко могла видеть, что внутри фонаря летает лиловый мотылёк, и даже не пытается вырваться наружу. Фонарь держала черная рука, а за фонарём стояла фигура в капюшоне, но, несмотря на то, что свет фонаря падал на лицо этой фигуры, лица не было видно, там была лишь тёмная пустота. Взгляд Светика снова упал на фонарь и без страха она прошептала:
-Это бесподобно!
-А зачем мне нужны подобия? Они никому не нужны! Создать подобие - это обмануть себя! – ответила фигура в плаще.
-Вы человек? – осторожно спросила она, но фигура в плаще на этот вопрос отвечать не желала.
-Ты правильно сделала, что приехала сюда! Теперь у тебя всё изменится! Та часть тебя, что осталась здесь, мешала тебе жить! Только надо было вчера ещё последовать за мной, ты заставила меня переживать и всю вчерашнюю ночь я бился с тем злом, чтобы оно тебя не тронуло.
-Что это за зло такое? И почему оно похоже на меня?
-Зла много выдумали люди, и всё оно сбылось и родилось, благодаря тому, что в него верили! Жёлтый лес не просто так жёлтый, лиловый фонарь не просто так лиловый, доченька…
-Папа! Это ты? – узнав знакомые ноты голоса, воскликнула Светик, но он её словно не слышал.
-Дотронься до фонаря! Освободи своего мотылька! – кричал он ей.
Светик, немедля, подошла и хотела взять в руку фонарь, но он обжёг её и упал на землю, разбившись. Из него выпорхнул мотылёк и счастливый полетел в небо. В этот момент она услышала звук сирены вдалеке. «Что-то случилось!» - пришло в её мысли, она оглянулась, фигуры в капюшоне нигде не было. Забыв про рану, будто её и не было, она бежала назад по освещённой луной дороге. Дом её горел лиловым пламенем, она узрела это ещё издалека, а подбежав ближе она увидела танцующих людей, будто они ждали этого годами, когда сгорит её дом. Светик взглянула на крышу дома, а она была вся забросана сотней фонарей, из которых вырывались языки пламени.
-Бесподобно! – шептала она, глядя на это зрелище – Это бесподобно!
-Не нужен тебе этот дом – услышала сзади знакомый голос и хотела обернуться, но не смогла – Возвращайся на свой путь и не верь в талисманы! Верь в свою силу! Сила находится внутри тебя, а не в металле, что мы носим! – теперь голос был, как у папы, без всяких сомнений и после небольшой паузы он сказал – Мы с Мамой гордимся тобой и будем всегда рядом…
Лишь только тогда Светик оглянулась, но никого сзади не было, лишь только люди продолжали свои необъятные танцы. На душе стало намного легче, и ей уже не терпелось начать свою новую жизнь, где теперь точно всё будет хорошо, даже блуждания по кругу...
31.10.2016