Слышу вой невыносимый,
Где-то зверь в лесу незримый.
Под еловой, мягкой лапой
Схоронюсь, меня не сцапать.
Появился. Красный след...
Грыз кого-то... меркнет свет.
Зверь прилёг, краснеет снег,
Тяжелеет серый мех.
Выхожу. Да, песня спета,
Не увидеть ему лета,
Не бежать с подругой серой,
И с щенками... Что же делать?
Подстилаю красный плащ,
"Ну ползи, обнову мажь.
И терпи, бабуля ждёт
Хворост жарко в печи жжёт".
Приплелись. Бабуля - в крик.
Я - молчу. И зверь притих.
Так, игла, огонь и нить.
Надо плоть соединить.
"Не трясись, сама боюсь,
Я тебе на один кус".
Уксус винный лью на рану,
"И жалеть тебя не стану!
Пей отвар и засыпай,
Завтра поползешь в сарай."
Ночь прошла, алел рассвет,
Думала, простыл и след.
Зверь лежит и лапу лижет,
Притворился, что не слышит.
Верно, холодно в сарае,
Там и лед уже не тает.
"Тихо, Бог с тобой, лежи,
Лапу серую лижи".
Ветошь с раны поменять,
Завтра рано мне вставать.
Третий день, похлебку ест,
И вздыхает, вот вам крест!
Пятый день, прошел к порогу,
Смотрит на меня с тревогой.
У бабули постный вид,
Зверь теряет аппетит.
День седьмой, вернее утро,
Тянет сквозняком как будто.
Встала - верно, настежь дверь.
Далеко уже мой зверь.
К лесу тёмному уходит,
Обернулся, плачет вроде.
"Уходи, деревня близко,
В миг обложат лаем, свистом".
Взгляд мой стал вдруг безучастным,
Плащ пойду стирать свой, красный.
31.10.2016
(по мотивам тирольской легенды)