И Л Ь Я М У Р О М Е Ц
Из рукописных книг старинных
О подвигах мужей былинных
Начинаем мы сейчас
Наш незатейливый рассказ.
------------------
Где-то в Муромской сторонке,
В покосившейся избёнке,
Что в карачаевом селе,
С печатью скорби на челе
Пахали землю муж с женою,
Терзаясь мыслию одною
Примерно тридцать три годка,
Как им исцелить сынка.
Мочалит парня тяжка хворь –
Не свинка, коклюш или корь,
Заразой странной одержим –
С пелёнок хлопец недвижим.
Кого здесь только не бывало –
От знахарей до коновалов
Помочь убогому хотели,
Но хворь, увы, не одолели.
Как колобок, ни рук, ни ног –
На печи лежит сынок;
При теле руки, ноги есть,
Но сам ни выпить, ни поесть…
Илюха – парня так назвали –
Лежал, не ведая печали,
Трескал то, что клали в рот,
И не знал, что он – урод.
С тех пор и повелось в народе:
В семье не гоже без урода.
Как-то по дороге мимо
Шли однажды пилигримы –
Популярны в те поры
Всегда слепые песняры.
С похмелья ли, прикола ради
Поющие слепые дяди
Остановились у ворот,
Где Илюха наш живёт,
И наперебой горланят:
«Кто там парится, как в бане!
Шёл бы ты, родной, сюды
Да принёс слепцам воды».
Речь наш Илюха разумел,
А вот калякать не умел.
Калики кричат опять:
«Ну, чо, слабо воды подать?!»
У Ильи от возмущенья
Проснулось говорить уменье,
И парня разум возмущенный
Им отвечает утончённо:
«Вы там ослепли, вашу мать!
Какое, на хер, там подать!
Самого, как на подносе,
На руках посрать выносят!»
Но песняры опять долдонят:
«Неси воды, хорош филонить!
Не дай от жажды нам засохнуть!
Напои, не дай подохнуть!»
Илюха ****ства не стерпел –
Соколом с печи слетел,
Подхватил с водой бадею
И мыслит: утоплю злодеев!
Моча кипит, говно клокочет…
Крылья распустил, как кочет,
Летит с бадьёй наперевес –
Илюха – русский Ахиллес –
Злясь, к воротам подбежал –
И только тут уже догнал:
Его бродяги разозлили
И этим самым исцелили.
С тех пор в народе говорят:
Тронь говно – и завонят!
Но это проза, а пока
Гостей Илюха на руках
В отчий дом перетаскал,
Как смог, приветил, обласкал,
За стол накрытый усадил,
Чем богаты, угостил;
По двору подсуетился,
Бороду постриг, помылся,
Дров на зиму наколол,
Поставил новый частокол,
Соломой крышу перекрыл,
Баньку новую срубил,
Рыбки в речке наимал,
Лося в дубраве забодал,
На ходу собрал морошки,
Грибов ведёрное лукошко,
Трех утиц за хвост поймал,
В поле заиньку догнал –
И довольный сам собой
Принёс добытое домой.
Сумерки слегка сгустились,
С работы предки возвратились –
Глядят с оглоблею в зубах
Илюша ходит на… ушах.
Папка рад и мамка рада –
Вот она душе отрада.
Кончен испытаньям срок –
Как бык, здоров теперь сынок!
Отец воскликнул: «Стало быть,
Это надо бы обмыть!»
И по-щучьему веленью
Всяко-разные соленья –
Собою стол едва не давят,
А посередь ведёрко ставят
Перебродившего медка
С погребного холодка.
В начале этикет чинили,
Ведро медку употребили –
Веселье лишь тогда настало,
Когда в нутрях ведро достало.
Второе первое ведёрко…
Не кричали только горько!
Всё на Руси у нас с размахом:
Мы рвём последнюю рубаху,
Ну а, ежели мы пьём,
То не больше, чем смогём!
За тостом тост провозглашая,
Илюше песняры желают
Ума, здоровья, силы тож –
Мол, в бою ты не умрешь;
Чтоб вновь калекою не статься,
Со Святогором не бодаться
И не доставать за зря
Самсона, тож богатыря!
Не тревожь Микулов род –
Горе стороной пройдёт.
Да на Вольгу не ходи –
Он хитрый, сука! Ты пойди
Достань Илья себе конягу
И не араба, а трудягу –
Девяносто дён корми,
Как говорится, ляг костьми,
Но пои его росой,
Корми пшеницей яровой;
Твоя лошадка подрастет
И без труда тебя снесёт.
Илюха всё исполнил в срок,
Добрый вымахал конёк:
От слона одно отлично –
И то, как будто не прилично:
Слоняре хобот – это нос;
Коньку он между ног прирос.
А в остальном – не отличатся:
Когда бежит, земля качатся.
Илья узду коньку спроворил,
Сел в седло, слегка пришпорил,
С папкой, с мамкой распрощался,
И в чисто поле вскачь умчался.
-------------------
В ту пору Киев был столицей.
«Вот, где надо засветиться!» –
Подумал про себя Илюха
И шепнул коню на ухо:
«Тут на… славы не избыть,
В Киев, милай мой, копыть!» –
Коняга умная кивнула,
Копытом землю копытнула,
Негромко сбруею шурша,
Попылила не спеша:
Девяносто и три дня
Илюша пестовал коня,
И теперь его рысак
Версту наматывал на шаг.
В мыслях Илюха прокачал –
Три прибавил, пять отнял –
И выходило, что к обеду
Уже сегодня в Киев въедут.
Вот – град Чернигов на пути,
Но не проехать, не пройти:
Злобная чужая рать
Пришла на приступ город брать.
Илюша ехал не свистел,
Так втихаря и налетел;
Ну и чуток покувыркался,
А конёк-то как старался –
Впустую не ступил ни разу,
Без счёту потоптал заразу.
Илюша тоже не дремал –
С душою гадов лупцевал:
Крякнет смачно «ах ты, ё…» –
И семерых на копиё;
Меч достал – и ну, рубать –
Бога в душу, вашу мать!
Не успел он помахати,
Как башки кончились у рати;
Получилось, наш герой,
Едва начав, закончил бой.
Чернигов-град открыл ворота,
Позырить каждому охота
На Илюхину лошадку
И сеном угостить украдкой,
За хвост и гриву потрепать;
Не конь, а слон – ни дать, ни взять!
Вот так случается порой,
Что за блестящей мишурой
Главного, увы, не зрим,
Хотя во все глаза глядим!
«Всего замацали коня,
Пора б и вспомнить про меня –
Как ни крути, а мы на пару
Поддали супостату жару», –
Уже сердился наш Илья,
А вслух сказал негромко: «Я
Еду в стольный Киев-град,
Признаться честно, буду рад,
Коль пропустите меня –
Меня и моего коня».
Толпа опомнилась: «Герой,
Не уезжай от нас, постой,
Гнев справедливый урезонь,
Нас с панталыку сбил твой конь.
Свою обиду позабудь,
Над нами воеводой будь!»
Илюха, добрая душа,
Черниговцам ответил: «Ша!
Я не держу на вас обиды,
Но у меня другие виды.
Со свово коня не слезу –
Мне в Киев надо до зарезу.
А вас прошу я о немногом –
Прямую указать дорогу».
В толпе галдят наперебой –
Мол, нет дороженьки прямой;
Была дорожка, да сплыла,
Травой высокой заросла;
На той дороге посередь
Тварь страшнее, чем медведь
Поселилась и живёт –
Живым проходу не даёт;
Засвистит аль рыком крикнет,
Трава и та от страху никнет;
Пройти пыталися герои –
Кости их лежат горою;
Верст на пятьсот туда-сюда
Не дороженька, беда!
Выслушал Илюша, хмыкнул,
Конягу в шпоры лихо гикнул
И выбрал напрямую путь –
Авось, сподобим как-нибудь…
Так и живём с тех пор авось –
Лихая пронесёт, небось…
Прямая кончилась, и скоро
Пошли ухабы да угоры;
Коняга с ходу тормознул –
Да и обратно повернул.
Илья набычил хмуро лоб,
Шелкову плеть в охапку сгрёб
И шепчет на ухо лошадке:
«Поил-кормил тебя я сладко
Лишь для того, ядрёна мать,
Чтобы на тебе скакать,
И туда, куда хочу;
Вертай, а то башку скручу!»
Конь понятливо кивнул,
Без понуканий повернул,
В надежде выправить косяк,
Полетел, как аргамак.
И вот Илья почти у цели –
Навстречь травой клонились ели;
Раздался страшный свист-крик –
Конь, как пёс, к земле приник.
Илюха выправил коня
И крикнул: «Ты не зли меня!
Прямо топай, соберись –
Я с тобою, не боись!»
Едут дальше; под горой
Илюха видит дуб сырой;
Сука на суку сидит –
Раздула щёки и свистит.
Илюша воздуху набрал
И этой суке заорал:
«Коль ты свистульку не заткнёшь,
Конкретно, сука, огребёшь!»
Орал Илюха в меру сил,
Но всё равно переборщил:
От звука, что Илья издал,
Дуб, как скошенный, упал.
Свистун от ужаса заткнулся
Да, вдобавок, гробанулся.
Дивясь, как дуба-то не дал,
Соплями шмыгал и стонал.
Илюша молча подъезжает,
Свистуна в мешок сажает
И ведет с ним диалог:
«А скажи-ка мне, дружок!
Вот ты свистишь, пугашь людей,
Посеял тысячу смертей…
На прямой вопрос ответь –
С колом в жопе посвистеть
Ты сумеешь али как?
Чо таращишься, как рак?
Свистел же, сидя на суку,
Понимашь, о чём реку?
Вижу, сука, понимашь,
От страху обоссался аж!
Ладно, лапоть, не дрожжи,
Лучше вот о чем скажи:
Коль в петле будешь висеть,
Сможешь ли тогда свистеть?
Опять, паскуда, задрожал…
Чо я такого-то сказал?
В конце концов, я должен знать,
Где мне, тварь, тебя держать!
Не тянешь ты на канарейку,
Чтоб садить тебя на рейку,
А может мне тебя зарыть
И место это позабыть…
Да не ссы! я так шучу –
Сначала тыкву откручу,
Живьём не стану зарывать, –
Я же воин, а не тать!»
Такой вот вышел диалог,
А точнее – монолог.
Конёк в беседу не вникал,
Но конским мозгом понимал:
Если хочешь долго жить,
С Илюхой лучше не шутить.
Илья мешочек завязал,
Минут пятнадцать попинал –
Чисто так, проформы ради,
Наказав – в мешок не гадить,
Злодея к луке привязал
И в Киев к дядьке поскакал.
------------------
Вослед за шумною толпой
Въезжает в Киев наш герой
И пялится по сторонам:
Из камня избы, ну а храм –
Золотыми куполами
И золотыми же крестами
Потряс Илюшу натурально,
Так не потряс бы ветер шквальный.
Бедняга трохи оклемался
И к княжьему дворцу подался;
Заехал на широкий двор,
Поправил головной убор,
Мешок, висевший за седлом
До поры прикрыл щитом,
И, достоинство храня,
Ловко соскочил с коня.
Земелька дрогнула слегка
От богатырского прыжка –
В тот час Илья ещё не знал,
Каким богатырём он стал.
Идёт Илюша аты-баты
В княжьи белые палаты:
Минуя дверь, перекрестился,
Князю в пояс поклонился,
Остальным махнул рукой.
Князь вопрошает: «Кто такой?
Откель такой нарисовался?
(И перевёл) Откуда взялся?» –
На что Илюша отвечает:
«Папу Ваней величают,
А меня назвал отец
Илья, Илюша Муромец.
Из Карачаева-села
Меня дорожка привела,
И не окольная, кривая,
А короткая, прямая.
Чтоб куда поспеть к обеду,
Я завсегда короткой еду.
Князь Илью перебивает:
«И с Илюха
Телогрейку в княжьи ухи
Ты пытаешься впихнуть,
Да целиком, а не чуть-чуть!
По какой это прямой
Ты приехал по дороге?
Рать под Черниговом стоит,
И значит, этот путь закрыт;
Свистун засел на ближнем тракте
И чинит людям теракты;
Вот и выходит посему –
Нет там ходу никому!»
На что Илюша возразил:
«Я по прямой сюда ходил.
Да, под Черниговом малеха
Была минутная потеха;
И в правду кто-то там шатался,
Но я не больно разбирался;
К обеду я хотел успеть,
Пришлось немного попотеть –
С душой строгали шелупонь:
Я – мечом, копытом – конь.
Что касамо террориста –
Слыхали мы евону свисту,
Я покричал ему в ответ –
Больше террориста нет.
Вон в мешке моём лежит,
Обоссался и смердит!»
Илья заткнулся, князь привстал
И задумчиво сказал:
«Пора, я думаю, на двор –
Поглядеть, кого припер
Этот лапотник с собой!»
За князем знать бухой толпой,
Потешаясь над Илюхой,
Неслась к лошадке что есть духу.
Илюха, про себя смеясь,
Тоже шёл не торопясь.
Подошёл Илья к лошадке,
Причесал ей гриву гладко,
Косичкою заплёл ей хвост.
Распрямился во весь рост,
Злодея из мешка достал:
Свистни, сука, приказал.
Прогневить боясь Илюшу,
Свистнул супостат послушно –
Над Киевом осела пыль,
Лежало всё: дома, ковыль
Легла в полях на много верст.
Князь стоял один, как перст.
Храмы, правда, устояли,
Но купола внизу лежали.
Лежала где попало знать,
Не суждено ей боле встать.
За то, что над Ильёй смеялись,
Бояре с животом расстались.
Илюха в поле укатил,
Там свистуну башку скрутил,
Потом глубоко закопал,
А холмик сверху конь наклал.
-------------------
Полна богатырями Русь,
И знать должны мы наизусть
Их подвиги и имена –
На то нам память и дана.
О них мы в следующий раз
И продолжим свой рассказ.
--------------
Рисунок автора.