Жил барин отроду нескучный,
Носил он разум на плечах,
Был здрав в застольничьих речах,
Сыскал почтенье средь друзей -
Шутов, помещиков, князей.
Дружил со всеми, всем был рад,
А люд делил на свет и мрак.
Он прозорлив был и шутлив,
Порой неистово глумлив
Над человеческим зазнайством,
Над узколобостью людей,
Но был он добр, не злодей.
Как все, имел в душе ошибки -
Порой был резок и сердит,
Но не держал в груди обид.
Не ведал скупостью к деньгам,
А швырял их тут и там,
И не всегда за пир горой,
И не за карточной игрой.
Пускай песком текли из рук
Его златые, но наш друг
Считал все в мире преходящим,
И даже то, чем обладал.
"Сребро, заслуги Бог нам дал!" -
Глаголил важно временами,
Когда хвалой под небесами
Парить толпа ему велела,
Но в нем пока смиренье тлело.
От окружающих людей
Наш барин слышал сто идей
Про то, каков он истинно нутром -
Чудак со стажем и умом,
Хвастун идейный, редкий франт,
В науке жизни дилетант,
Патрон Христа, герой столетья,
Не нашего, а двадцать третья.
Но он был выше кривотолков,
Хотя быстрей найти иголку
В стогу из сена, чем сыскать
Зерно разумное в словах,
Публично, тайно изреченных
Людьми, в чьих ограниченных умах
Одно живет - животный страх
Не угодить людскому мненью,
Не влезть в шаблоны идеалов,
Стандарты чести, естества,
Мышленье их давно попрало
Те первозданные права,
Что есть у каждого - кем быть,
Как говорить, как жить, как плыть,
Кого любить, к кому остыть,
Женить себя иль не женить.
"Ты не спеши шанс упустить" -
Взахлеб твердили барину,
Безженному татарину.
Пророчили десяток
Детишек и внучаток,
Но он не поддавался
И холост оставался.
Его спросить, так он вам скажет:
"Хоть медом кто меня намажет,
Не притяну к себе девиц,
Коль не хочу. Паду я ниц
Пред той единственной Венерой,
Кто дышит честью, твердой верой".
А в душе желал супругу
Для полезного досугу,
Но средь тех, кто рядом вился,
Не углядывал наш друг
Подходящий, спелый фрукт.
Косые взгляды, уговоры
И обсужденья в коридорах
Не задевали его сердце -
Там изнутри закрыта дверца.
Лишь посвященный круг людей
Был в курсе всех его идей
О браке, женщинах и детях,
О том, кого вчера заметил,
Кому инкогнито шлет письма,
О ком мечтает тайно он,
И кем так сладостно сражен.
Но время шло и то кольцо,
Что безымянный палец красит,
Перст барина не берегло
И честью ста не награждало.
Карета в грязи будто встала -
Желанье девой обладать.
Да, он не знать, не высший чин,
Но смелый взгляд неотличим
От тех, кто полки оком мерит,
Кто на суде не лицемерит,
Кто за собой ведет людей,
С простыми будет он плебей,
С царями кубками звенеть,
Врагов плетьми своими сечь!
И не страдал он, не рыдал,
Что жен ему Господь не дал,
А барин вот как сам считал:
"Час мой не пробил, не настал.
Грядет тот день, когда Амень
Скрепит меня как солнце с той,
Кто станет истинной луной;
Когда светила в небосводе,
Рукою Бога в хороводе
Кружиться будут по осям,
Подобно Божеским кистям".