Столпом торгашеского блуда
Стоит чиновная Москва.
О сколь ничтожен человечек,
В её попавший жернова.
Здесь воздух сер как высер серы.
Черны дома, черны дворы
И на дорожных перекрестьях
Не слышно криков детворы.
Вот площадь. Чёрный зиккурат.
Здесь кости мумии лежат.
Им поклоняются плебеи
И заседает паханат.
Из тесных норок повылазив ,
Хорьки, не ведая тоски,
Бегут толпою в серость улиц
Чтоб друг у друга рвать куски.
А между торжищем и моргом,
Блестя крестом, чернеет храм.
Там пред копчёною иконой
У бога просит манны хам.
На черной улице жандармы
Сереют чтобы не пущать.
На медных лбах у них уныло
Синеет каина печать.
С подмостков серых серый карлик
Поёт, разинув серый рот.
Здесь все привыкли жить без веры.
И так уже который год.