Его деревянный ям, до ворот достав,
совсем покосился. Шитая из холста
рубаха ошмётком тащится по земле,
болотною тиной свой окропляя след.
Он в грязные окна смотрит со стороны,
в них - свечи погасши и образа черны,
и скалится, не пустив его за порог
собакой немой над дверью сухой пучок
полыни. В углу бликует латунный крест.
Спустя полчаса он молча уходит в лес
и ищет до ночи спиленную сосну,
под коей еще по осени утонул.
Уж нынче снега. Но брошены ям и быт,
и дым не струится ниткою из трубы,
а отпрыски, кое-как схоронив отца,
уехали в город, утлое побросав.
Весною скитаньям будет потерян счет.
Но на пол падёт полыни сухой пучок.
Он в сени войдет и сбросит рубахи сеть,
готовясь по-настоящему умереть...