Письмо

             
Я помню ночи бег...
И мать моя босая...
Упала, обессилев в снег,
Слова конвою, лютые, бросая.

Я проклинаю ночь.
Тогда луна светила,
И уходил я прочь,
А мать, в слезах молила...

Боялся я, в глаза ей посмотреть,
Нет силы, слышать, горькие рыданья;
Не даст ей Бог, спокойно умереть;
Я не желал ей причинять страданья.

Я не жалею о своем поступке
- Я боль души, возмездьем заглушил
- Не шел на сделки, подлые уступки,
И с совестью в согласье жил.

Письмо пришло, писала мать больная.
Писала в даль, последнюю строку.
И мысль побега, мучила шальная:
Увидеть мать я больше не смогу.

Письмо читаю бесконечно.
Слова дрожат, размытые слезой,
А за решеткой, облака беспечно,
Роняют снег, холодный и сырой.

И вот бегу, взрывая рыхлый снег.
Лай непрерывный, слышится в округе.
И сердце садит, беспощадный бег,
В полночном, озарённом круге.

С тоски умру, отдав пол жизни зоне.
Я не вернусь, пусть псы меня порвут.
Пусть пуля жгучая, пробьет мне сердце.
Живые там, поверьте, не живут.

Настигли псы, работает заточка.
Пот жаркий, заливает взор.
Тяжелой выдалась заснеженная  ночка.
Роняла кровь рябиновый узор.

Визжат собаки, рык уже слабеет,
И вот они, беззлобные лежат.
Там горизонт,  безжалостно бледнеет,
А ноги, от усталости дрожат.

Мольбы мои, природа приняла:
Порывы ветра, снегом захлестнули,
Пространство, мглою белой замела,
И ноги вновь, в безмолвие шагнули.

Прости родная. Мать, не умирай.
Живой твой взгляд увидеть я желаю.
Тебе я знаю, уготован рай.
Мы там не встретимся, я знаю.

Сил больше нет, роняю тело в наст;
Тяжелый сон на веки налегает;
Сознанье гаснет, руку не подаст;
Виденья, мозг уставший предлагает.

Цветущий луг, и манит мать младая,
Цветы роняет яркие у ног;
А вот она, совсем уже седая,
И взгляд, укором нежным,  строг.

Бежит трусцой понурая лошадка,
Отец в телеге старенькой сидит;
Во взгляде тень сурового осадка,
Губами бледными, судьбе своей  грозит.

Жизнь пронеслась, заснеженной пургой,
Крутой извилистой тропою,
И вот, настал бессмысленный покой,
Прижав меня, карающей стопою.

Пока сознанье теплится во мне,
Плоть лапами еловыми согрета,
Я ласку близких ощутил во сне,
Без яви жизни, прошлого запрета.

Я погружался, в то небытиё,
Когда последний сон, всю жизнь мою пробудит.
Роняет вниз, сознания чутьё,
Оно последним, в этой жизни будет.

Я вижу свет, жизнь угасает.
Все ближе яркий, четкий силуэт
- Он мать мою так ясно приближает,
Дает она, мне жизненный совет.

Он мне не нужен мам, спасибо, что пришла,
Я образ твой увидел изначальный...
Как ты меня, погибшего нашла?
Спасибо мам, за твой визит прощальный.

Померкнет свет, сознание исчезнет,
Лишь зверь останки бренные найдет;
На зоне дека  у гитары  треснет,
И солнце яркое, по-прежнему взойдет.

Уйду во тьму, и все меня забудут.
Никто значенья смерти не придаст.
Слезу я знаю, утирать не будут,
И Бог свое, мне по делам воздаст.

Роняет небо снег, скрывая преступленья...
Известье, адресата не найдет.
Давно не тронуты, заснежены поленья,
Ждут, что хозяйка старая придет.

Ничто порошу не тревожит.
Всё окружение мертво.
Здесь совесть, замороженных не гложет
- Там смерти равнодушной торжество.

Простите все, кому я задолжал,
Об этом не подумал, извините...
Я в жизни, никогда не занимал.
Грехи мои, со смертью, отпустите.

Я так же, всех, давно уже простил,
И нет во мне, жестокой мести.
Душой своей, тот мир я посетил,
Теперь, с ушедшими, я вместе.