Не желтоликие скуластые вожди,
Наследники невымытых моголов,
На жертвенное капище пришли
Потомку Славянина резать горло.
И саблей мерить рост по колесу
Возвышенного гордого народа
За то, что не процентщик, не пастух
Не выбили желанье быть свободным.
Вполне пристойный с виду белый враг
Готов пройтись по нашим венам бритвой
За то, что на шипящих языках
Не приняты священные молитвы.
Чтоб выпотрошив все и выжав кровь
Из убиенье принявших послушно,
Втоптать в суглинок модным каблуком
Еще живую вынутую душу…
Кто виноват, что сеятель смертей
Свое копье зарубкою украсил?
Преступность доморощенных князей
И пастерство кликуш заокеанских.
Они рядятся в громкие слова
И в мантии немецкого покроя
За тем, что бы безликая толпа
Явила на заклании покорность.
Не варварам о тонком возглашать.
Их ценности совсем другого склада -
На шабаше у грешного костра
По случаю разграбленного склада.
Поморщившись, брезгливо буркнув «гуд»
Отдав трофей старьевщику за сребник,
Они ошметки с запонок смахнут,
Не вспомнив о случившемся намедни.
Смущаться за продажность не с руки -
Не чтятся в диком варварстве преданья.
Ужели мы настолько дураки
И агнцы, если блеем по-бараньи?