я ношу в себе горе,
и это - только твое дитя,
боль колышется словно море,
волнами шелестя.
они шепчутся будто змеи,
неумолимо тебя отражая,
издеваются над моей психеей,
психованность опережая.
ты говоришь будто камнями,
у меня в затылке жжет горячо,
и все мечется злыми огнями,
а под сердцем горе растет глубоко.
в ушах только гул и звон,
ты все дальше, но земля ближе:
я теряю сознание, выхожу из тела вон,
а в фантазиях - только ниже
к самому медово-теплому на свете.
и как выговорить четко и не спеша,
не оставить любовь у гордыни в секрете,
буду вновь тебе золотая княжна.
дай мне выносить наше дитя,
перестать слышать запах крови повсюду,
и его рожденного на руки тихо беря,
уведи нас и проверь у коня подпругу -
мерным топотом отмерять мою казнь;
у меня и так давно все кишки наружу,
и отбросив гнев и боязнь,
я дитя к груди прижму и больше не струшу.