Они остаются: шрамами, засушенными цветами,
И контуром паутинным на нежных участках кожи,
И письмами в междукнижьях, и будто как книги сами,
И возгласами при встрече — как ты изменился, боже!
Они остаются: снами, распятыми на подушке,
И мигом, когда проснёшься и не понимаешь, кто ты...
Они остаются: каждый — в подаренной им игрушке,
В совместном холодном кофе и завтраке до работы.
Звонком, дребезжащем жутко, проходом в родные двери,
И вкусом горячей пиццы, и запахом скользких мидий,
Они остаются: болью, таящейся в подреберье,
И тихой полуулыбкой, когда ни один не видит.
Они остаются тайной (на людях не разреветься!)
И чем-то куда как явным — измученной нервной дрожью.
Они остаются: в списках "чтоб я ещё раз!" — и в сердце...
Мне хочется верить: я в них
немного осталась тоже.