Война! На Кольском полуострове, а это Полярное, что под Мурманском. Здесь даже в июле, среди сопок, в ложбинках не растаивает снег. Рыхлый полу - лёд.
После суровых боевых походов к берегам Норвегии доводилось в августе играть в снежки, когда экипажи подводных лодок находились на отдыхе. Среди ягод черники и голубицы, да еще грибов, не известно, почему растущих здесь, на скалистых сопках покрытых мхом. Глянешь издали на сопку, а она вся усыпана шляпками оранжевыми и коричневыми разных оттенков. Подосиновики и белые грибы в основном. А ведь другой растительности фактически нет. Так - реденькие кустики карликовой березки по колено, иногда до пояса. А осинки даже кустиков не видно да еще оранжевая ягода, когда спелая - морошка. И мох кругом, камень и мох. И играть в ледовые, тяжелые снежки очень приятно. Ну а если этот попадает, попадет по голове, то чувствительно. И загар лучше, чем черноморский. Здесь в Тюва - губе дом отдыха подводников и игры в трусах в снежки - одно из лучших развлечений.
В бригаде подводных лодок начальник политуправления Торик. Строго следил за физическим воспитанием подводников. И верно. В суровых походах кому нужны слабаки и хлюпики. Различные физкультурные соревнования в бригаде лодок были обычным явлением. И это все не смотря на войну.
На стадионе с футбольным полем, очень ровным, но довольно - таки каменистым, с природными трибунами из огромных валунов, покрытых мхом, часто проводились футбольные встречи. Не только с корабельными командами, но и с моряками союзных войск Англии, США и Канады, находящихся в то время 1943 - 45 годах в большом количестве в Полярном.
Во время одного из таких футбольных встреч, я впервые увидел отряд разведчиков леоновцев.
Футбольная встреча шла в полном разгаре. На валунах природных трибун было черно от большого количества болельщиков в морской форме. Футбольное поле одними воротами почти упирается в морскую гавань со стоящими там военными кораблями, а другие ворота так же, почти в плотную упираются в скалистую арку моста соединяющего две части Полярного. Слева от моста параллельные улицы, ступенчато поднимающиеся на сопку. Справа - тоже вверх по сопке здание дома флота и центральный госпиталь.
По этому мосту, проходил какой - то строй моряков. И вдруг раздался мощный, громкий, со стройными голосами напев.
«- Вставай страна огромная,
Вставай на смертный бой!
Идет война народная
С фашистскою ордой!»
Все присутствующие на стадионе замерли, повернувшись к идущему строю. По количеству их шло примерно рота. Четко чеканя шаг и соблюдая равнение.
Это были леоновцы - разведчики отряда Леонова, наводящие ужас в тылу у немцев. Они шли в полной экипировке, тяжело нагруженные боеприпасами и всем необходимым, туда - в тыл врага.
Игра приостановилась. Мы знали, куда идут эти ребята. От мощного звучания голосов поющих марш - мороз пробегал по спине. И пока эта рота не
скрылась за видневшимся вдали домом флота — мы провожали ее взглядом и сочувствием. В глубине души желали всем вернуться с победой! А главное - живыми.
И так совпало, что через много дней, уже собираясь в очередной поход в море к берегам Норвегии туда, куда уходили леоновцы по суше, мы оказались опять на стадионе.
Со стороны дома флота и военного госпиталя к мосту по сопке спускался строй моряков.
Видно было, как измотаны и устали эти люди! Шли они опять строем, но усталым шагом. И без песен. Некоторые на плечах несли по два автомата, многие с бинтовыми повязками. Иные прихрамывали.
Мы опять провожали их глазами. Было явно видно, что они возвращаются не все.
Проходя по мосту, разведчики вели двух долговязых немецких офицеров с завязанными глазами - трофейных «языков». И, кроме того, в первой шеренге шли трое ребятишек лет семи - восьми. Дети держали моряков за руки, и все время крутили головами в разные стороны. Это были осиротевшие дети погибших норвежских патриотов. Разведчики привели их с собой, дабы дети не погибли у себя на родине.
Этих ребятишек мы потом повстречали зимой, когда Полярное было засыпано снегом.
Мы стояли на ремонте, а в свободное время катались на лыжах, около чертова моста окруженного крутыми склонами сопок в глубоком овраге. Постепенно мы привыкли к этим почти вертикальным спускам. Но то, что выделывали эти малыши из Норвегии - уму не постижимо.
У мальчишек были небольшие лыжи, загнутые с обоих концов. Без лыжных ботинок и палок, но на поперечных ремешках. В обыкновенных башмаках они лихо взбирались на верхушку оврага и еще с большей лихостью стремительно скатывались в низ. Им не было помехой местами оголенная от снега каменная глыба. Через нее они, шутя, перепрыгивали. Многих наших лыжников пытавшихся повторить лихость маленьких норвежцев неизбежно постигала участь падения или скатывания вверх ногами.
Через много лет, побывав с моим сыном Леонидом в бригаде подводных лодок в Полярном, мы посетили этот мост. Проходя у чертова моста под отвесными стенами оврага, я ужаснулся. «Неужели мы тогда в 1943 скатывались по этим крутым стенам?» Да! Тогда, по молодости, так и было. А вот по тем, где норвежские пацанята - нет. Не могли. Мне показалось, что Леня, сын все- таки не поверил - это немыслимо, так казалось.
Уходя в очередной боевой поход, когда лодка уже уходила из гавани, мы снова увидели отряд леоновцев. В разрыве на берегу между «циркульным» домом и комендатурой взору открылось футбольное поле. В этом просвете виден был тот мост. И по нему шел отряд леоновцев. Но теперь уже не рота, а целый батальон. И теперь с оркестром и, с той же песней. До нас доносилось приглушенное расстоянием.
«- Пусть ярость благородная
Вскипает как волна...»
За пару минут, пока лодка проходила мимо этого просвета мы провожали леоновцев взглядом со щемящим сердцем. Они шли туда же, куда и мы. Они по суше, а мы по морю... В тыл врага!