«Вот тогда с тобой рядом садится Егорка Летов,
Обнимает тебя и курит. «Ну вот, и ты…»
В. Ковальчук
И когда все точки выстроятся в линию,
Породив струну, что тонко зазвучит,
И когда вода реки продлится в лилии,
Чье цветение – несчетные лучи,
И когда неважным станет имя станции
За вагонной шторой – ибо всюду дом,
Осознаешь: быль, казавшаяся стансами, –
Опевание заглавной ноты до.
Если правильно прочесть «держаться за руки» –
Семантически незрим глагол «держать».
Если правильно смотреть – увидишь зарево
(Хоть кому-то померещился пожар).
И неважно будет что в рюкзак не сложено –
Лоскут космоса вмещается в карман.
Ощутишь: прозрачный кто-то кормит с ложечки
Невесомым джемом из тибетских мантр.
Оглянешься: океан, поверхность – шелкова.
Задремало утомленное весло…
И единственное слово выйдет шепотом
(Потому что не осталось громких слов),
Потому что "воду" в тексте кто-то вычерпал.
Бирюза вокруг поет забытый блюз.
И редакция заканчивает вычитку,
Оставляя только тихое "люблю".