Дождь. Ненастье. Губы сжаты.
Лица замкнуты на ключ.
Силуэты ветром смяты.
Ветер тёмен и колюч.
Облепили небо тучи,
Как застиранный ватин.
Свет фонарный скуп и скучен,
Инфернален свет витрин.
В полумраке, полудрёме
Вдаль течёт поток людской,
Мегаполиса фантомы,
Заражённые тоской.
Только вдруг два чёрных глаза
Из-под красного зонта
Неожиданно и сразу
Загасили все цвета.
Звуки улицы померкли,
Всё исчезло, кроме глаз,
И казалось, что и сердце
Простучит в последний раз.
Два пьянящих, два манящих,
Обжигающих луча.
Два безжалостно разящих,
Грудь пронзающих меча.
Был, как лезвие, отточен
И насмешливо - суров
Этот взгляд, и безотчётен
Был в нём плоти дерзкий зов.
Но мгновенье пролетело,
И уплыл дразнящий зонт
Флибустьерской каравеллой
За далёкий горизонт.
Снова мутный гул вернулся,
И зажёгся свет витрин,
И вошло биенье пульса
В свой привычно - ровный ритм.
Всё вернулось - всё не вечно.
Но, минуя цепь утрат,
Словно в раковине жемчуг,
В моей памяти тот взгляд.