Город съело туманом. Обглодало улицы,
Пригладило манной кашей зияющие прорехи.
Только фонари все таращатся, умницы,
Освещая наши шаги и скулы - упрямые, как орехи.
Мы идём, рукав к рукаву, спевшиеся сообщники.
Ты куришь, я с подозрением рассматриваю свои шнурки.
Туман наелся, распался клочьями, взял морось в помощники.
Город лежит нахохленный. Сбиты его курки.
И незнакомо слепо таращатся вслед знакомые вывески.
В кармане джинсов билетом стиранным рыдает лето.
Встану ногами в лужу, до дрожи вывихну мыски -
Не думай, не отвлекайся. Мы учим первые па ледяного балета.
Да, свет мой, страшно. Мы все тут какие-то брошенные.
Даже случайный бармен чувствует, черт, одиночество.
Хлопаем в стойку рюмки. Хлопаем мысли непрошенные -
Не дай бог пьяный бред перевести вдруг в пророчество.
Меня съело туманом. Обглодало косточки.
Скольжу и проваливаюсь, Алиса без белого кролика.
Ты там где-то дышишь у полуотклеенной форточки.
Я, не дыша, добавляю заветные нолики.