ах, эти питерские девочки из Ёбурга
Иркутска - или даже Хабары...
вы заплатили - может, кто и слишком дорого,
за эти хмурые прекрасные дворы.
вы заплатили - мамой-папой, малой родиной
за счастье быть - и быть не кем-то, а собой.
но жизнь не поле, даже Марсово - не пройдена,
и каждый день - то ликование, то бой:
с полумузейными чуднЫми коммуналками,
сложносплетениями судеб и людей,
самокопаниями... пусть себя не жалко, но -
пока жалеет дивный город на воде.
текут к воде, чтоб отразиться бохо-платьями,
такими - Босх бы описать их вряд ли смог! -
ах, копирайтеры-фрилансеры-рерайтеры...
(прости мне, Боже, обезьяний этот слог).
текут опять, спеша набрать заветный номер, но
печаль никак не оформляется в слова,
а - плюх! - и снова в тёмных водах похоронена,
как голос в трубке "возвращайся... слышишь, а..?".
покой лишь снится - словно в лодке, убаюканы,
плывёте вдаль, и не хватает вечно сна:
пусть снова ночь - в ней бессловесно и безбуквенно
душа стихами сумасшедшими полна.
пусть даже холод! с упоеньем, слёзы вытерев,
пуляй поэмы из-за пазухи Христа -
в них Питер тёплый, и рифмуется со свитером,
ну в девяноста точно случаях из ста.
в длиннющих шарфах - вдоль по Невскому. нос выше, чем
Александрийский столп, и Ёбург - так далёк.
пора по пабам, па-ра-рам, с утра - по пышечным,
ведь после пабов - денег разве на чаёк,
а после пышечных - нет больше ни минуточки!
занятий - ноль определённых, не нужны.
но кто способен так гулять тут круглосуточно
и подсказать дорогу лучше коренных?
ах, эти личики, столь о-ду-хо-тво-рён-ны-е -
не знаешь даже - краше в профиль или фас?
мы выбираем, выбираем, верю, родину -
когда почувствуем, что выбрали и нас.
хоть всех двоюродных забыли дни рождения,
а стыдно это перестало быть уже.
родня-то что... они "друзья по принуждению",
куда честней, когда по духу и душе.
куда честней, когда родной - по-настоящему,
а не вот это "бла-бла-бла-родная-кровь",
но ценят мам намного больше, чем домашние
благовоспитанные барышни порой.
и любят город чаще глубже - не уныло им,
не пасмурно... здесь ими избранный причал.
куда бежать, когда беда, когда нахлынуло?
к Фонтанке, Мойке - сотня мест топить печаль.
чем ты сильней, тем чаще некому пожалиться.
и права нет у них - болеть, хандрить, устать.
ох, эти девочки - они не возвращаются.
ну в девяноста точно случаях из ста.