Как искоренить это в себе, вырвать из нутра: из сердца, из мыслей, из снов?
Не думать – не могу, не чувствовать – не могу, не видеть – не могу.
Знаю: молиться нужно. Но самое страшное, что…не хочу.
Тот, кто твердит, что «все женщины одинаковы» либо евнух, либо лжец.
Женщины, как волны реки – похожи друг на друга, но ни одна из них не повторяется дважды. Каждая из них есть только «здесь» и «сейчас». Иногда наши координаты пересекаются, ложатся друг на друга, и тогда…в целом мире остаются только двое - больше никого. Это, как чарующий магнетизм луны и пляшущих языков костра, как далекий – от начала мира - такой же темный и древний, как ночь – зов предков. Зов пола.
И зовет, манит к себе сквозь ночь, этот голос: то ли русалка, то ли наяда – тихий, журчащий, обещающий усладу и успокоение.
Пялю во тьму глаза, бреду, не разбирая дороги, сбиваюсь в бурьян и чертополох пыльный, качусь кувырком в овраг. Вскакиваю, спотыкаясь, снова падаю - колет руки терновник, рот забивает пылью, ноги хмель цепкий оплетает – встаю, как пьяный (да и есть пьяный!), тащусь наобум, сам, куда не знаю, по бездорожью - во тьму, во мрак.
И вдруг, опомнившись, в себя прихожу. Замираю растерянно. Лес. Тьма. Глушь непроглядная. И никого. Только ночь одна.
Ни русалки, ни наяды. Были ли? Или только чудились?
Стою один, посреди дремучей чащи. Куда идти? Бог весть!
Небо тучи закрыли, звезд не видно. Только луна из рваных клочьев усмехается: что, взял? Большая, круглая, в пятнах уродливых, трупных.
И вдруг плакать захочется. Бежать без оглядки, напролом, через лес густой и чужой, к Нему, единственному. К Тому, который рукой укроет, прижмет к себе, отрет слезы. К Тому, который понять и простить сможет. К Тому, которого если бы не было, давно бы в петлю полез…
Остановлюсь на полпути, слезы по грязному лицу размазывая. Ведь знаю, скажет: «иди, и не греши боле…»
Но, если так, к чему и жить-то? Разве есть в мире этом что-то прекраснее греха моего? Деньги, друзья, семья ли галдящая заменят мне его…?
И побреду медленно, туманом утренним. Ни вперед, ни назад – в сторону.
И пропаду в тумане этом. От всех, и от себя самого пропаду.
Не на земле, не на небе.
Не живой, не умерший.
Май 2008