Зелёный шум пирамидальных тополей,
Усиливаясь, движется навстречу.
За полнозвучной тополиной речью
Мне почему-то не становится светлей.
Где всё для сердца оставалось мило,
Я покидал Донских степей места.
Последний взгляд на церковь без креста.
Попутка завелась и покатила с силой…
От парохода шла наискосок волна.
На берегу мужик стоял раздет по пояс.
Я спрашивал у мамы – «То – японец»
Я думал, что с Японией война.
Потом нас увозил всё дальше поезд.
Длинный, длинный поезд, словно пояс
Под стук колёс в вагоне многолюдном
Я изнывал в жаре в однообразье нудном.
Мы долго ехали, и вот однажды ночью
Явился шум мне в бесконечном хоре.
Сказала мама: – «Это шумит море»
Я в темь глядел, чтоб море зреть воочью.
Я спать не мог, я мял в руках берет.
Я так хотел скорей увидеть море.
И вот передо мной в рассвете, на просторе
Громады волн ревут и рушатся на берег.
О, это был не шуточный восторг!
Мне этот миг заполнился навечно.
Огромный мир я ощущал телесно.
И заливался красками Восток…
***
Худенький мальчонка
Жил я в тихой Хосте,
И ко мне девчонка
Приходила в гости.
Беленькое платьице
Тоненькие ножки.
К ножкам, будто ластятся
Красные сапожки.
Рассказать не смею
Было как приятно
Прогуляться с нею
К морю и обратно.
Хорошо и вольно
Шёл за часом час.
Злой судьбины воля
Разлучила нас.
В воинский посёлок,
Далеко куда-то,
Дочь увёз весёлый
Капитан усатый.
Я смотрел тоскливо
Вслед из-под руки...
На стоянке пиво
Пили мужики.
***
В лёгкой дымке,
Над пухом туманов,
Проплывало лето
Птичьим караваном.
Плыли караваны
Над горою древней.
Плыли, исчезая,
За грядой деревьев.
За грядой деревьев
Сели вереницей,
Отдыхали станом
За донской станицей.
А по первой сини,
В мареве тумана,
Потянулись длинной
Цепью каравана.
И, когда в глубокой
Растворились просини,
Лето окончательно
Уступило осени.
***
Улетели птицы
В сторону посёлка.
Над землёй притихшей
Тают дранки солнца.
Знаю: в вечер чистый,
Поздно или рано,
Налетит со свистом
Ярость урагана
И сорвёт с деревьев
Беспощадно листья.
Станут за деревней
Рыскать ночью лисы.
По осенним лужам,
По полям, по сёлам,
Загуляет стужа
С дикостью весёлой.
***
Я чувствовал: она
Значительней других,
Внимательна, умна,
Не терпит фраз пустых.
Уже ушла война.
В стране была разруха.
Я веровал: она –
Аристократка духа.
Я – школьник, озорник.
Она – мой педагог.
Я сердцем к ней приник,
Но суд её был строг.
Показывая стих
Был я совсем не смел
Был совершенно тих,
Но познавать хотел…
Прошло немало лет.
Мой педагог в годах.
Но лучезарно свет
Горит в её глазах.
Когда иду я к ней,
Вглубь прячу жалость.
Я поперхнусь скорей,
Чем намекну на старость.
Но почему одна?
Не спрашивал про это.
Наверное, война,
Погиб муж где-то.
Не изменив любви,
Осталась одинокой.
Примеры назови
В истории жестокой…
Лёг иней на виски.
Скорблю наедине:
Ведь не подаст руки
Учитель больше мне.
Но скорбь моя светла.
Слёз не стыжусь при этом:
Старушка… умерла
Недавно летом.
***
Не ради светских развлечений,
с надеждой глядя, не шутя,
на стопку робких сочинений,
как не на шалости шута,
а на серьёзность намерений.
Внося мне в душу боль и радость
с тем убежденьем мудреца,
не просто горечь или пряность,
должна быть праведная ясность
в ученье юного творца.
***
Озерко осокой
Поросло кругом.
Вижу недалёко
Невысокий дом.
Лёгкое волненье,
Дачные сады,
Чётко отраженье
В пятачке воды.
А в тени прохладной –
Детский башмачок.
Слышится отрадный
Звонкий голосок.
Сколько милых крошек,
Целый детский сад.
Из цветных лукошек
Ягодки глядят.
Бегают детишки.
Смех и визг вокруг.
Весело, как птички,
Огласили луг.
Детворе печали
И войны не знать.
Голубеют дали,
Как морская гладь.
Впереди дороги,
Реки и мосты.
Школьные тревоги,
Смелые мечты.
***
То – море, то – небо.
То – небо, то – море.
Я на качелях
Лечу на просторе.
Лечу на качелях,
Восторг, восхищенье.
То – небо, то – море,
Как представленье.
Работа
И день, и ночь гудит работа.
И день, и ночь сполна
работа до седьмого пота,
а на земле – весна.
Деревья распускают почки,
Наплыли запахи – беда.
Из песни напеваю строчки
про радость вольного труда.
Кручу баранку самосвала.
И вижу я: во всей красе
идёт комсорг Петрова Валя,
цветут веснушки на лице.
Я подвезу её к конторе,
Спрошу, как трудится с утра?
И пошучу о встрече вскоре,
Скажу: «Весну встречать пора»
Ответит строго: «Анатолий,
В стране огромные дела,
И времена не для застолий,
У Комсомола цель светла»
Она сойдёт, я посигналю
И, на объект, везя бетон,
Увидев практикантку Галю,
Возьму её в свой «фаэтон»…
Горят огни электросварки,
Стоят повсюду корпуса,
Мне видятся картиной яркой,
Как будто в море паруса.
Здесь вырастет жилой район.
И новоселье справят люди.
Гордиться, вероятно, буду,
Что я возил сюда бетон.
***
Воробьи сидят на ветке.
Дождик мелкий моросит.
Берега ретивой речки
одеваются в гранит.
Подъезжают самосвалы.
Шофера весёлые:
«Принимайте с перевала
камни трёхпудовые»
Молодой шофёр вихрастый
говорит: «Историй-ка,
Вы, приёмщицы, зубасты,
подкатить попробуй-ка.
Как бы, к вам бы, подрулить,
На какой бы скорости?
Может дождик моросить
перестал бы вскорости»
От девчат летят ответы,
словно в час зачета:
«Наши парни, их портреты
на доске почёта.
Наши парни по две нормы
выдают за смену.
Обожают наши формы,
не простят измену»
Шутки остры, шутки метки,
дело спорится, кипит.
Берега ретивой речки
одеваются в гранит.
***
Мой с детства друг. Ты, словно, брат.
Приезд твой, как подарок свыше.
Я счастлив, что твой голос слышу
И обнимать тебя я рад…
Идём по парковой аллее.
Воспоминанья школьных дней,
С зарёй вечернею алея,
Богаче, ярче и полней.
Я рад, что нам запрета нет
Светло подумать о высоком,
Как в небе звёздном и глубоком
Оставят люди дерзкий след.
И, веря в труд и в красоту,
Возьмём попутчиками в вечность
И ту мальчишескую верность,
И ту ребячью простоту.
Летний поход
Мой школьный друг, мой добрый гений,
Я так люблю в вечерней лени,
окончив череду работ,
сидеть и слушать без забот.
твои учёной вязи речи,
очередной дождавшись встречи,
и, ощущая запах роз,
на завтра прочитать прогноз
погоды. А упавшей мглой
мир обнимало, словно шалью.
И звёзды, разгораясь шало
людской лелеяли покой.
Мы, устремив взгляд в вышину,
смотрели долго на луну,
как на небесное светило,
где бардов вдохновенье жило.
Потом, как братья не по крови,
по складу разума и душ,
приняв прохладный летний душ,
сдвигая в шутку грозно брови,
склоняясь над доской неспешно,
играли в шахматы беспечно,
прилежно проводя досуг.
Как ветер, появлялся вдруг
Степанов Юрий. « В горы, в горы»
с призывом начинались сборы,
и закипало всё вокруг.
На удивленье, не в испуг
всё через день было готово,
на всех подогнано толково.
И вот, как будто долг зовёт,
мы отправляемся в поход.
Легка, стройна, прекрасна, Лена
неслась вперёд. Плескалась ленно
морская рябь. Как сон красивый,
шел теплоход, к мечтам учтивый,
в прозрачно-голубые дали,
где чайки вольные летали,
и где дельфины без дорог,
в глубинах плыли без тревог.
Идём цепочкой не спеша.
Дыханье держим, факт де-юре.
Ведущий наш – Степанов Юрий,
надежда наша и душа.
А впереди – ждет высота.
Она видна нам, как в прицел,
как будто целой жизни цель,
как с детства - жгучая мечта.
И вот, на дерзкой высоте
стоим, и видим чудо – море.
Лежит огромное в просторе
в непостижимой красоте.
И все мы счастливы вдвойне
обняться в вечной тишине
и свято верить: мир безгрешен,
и каждый миг очеловечен.
Вояж
Дождём умытая дорога.
Играют в лужах краски неба.
Спросил возница: «Ехать треба? –
И дёрнул вожжи: «А, ну, трогай»
Дорога – исповедь в пути.
Она – как альфа и омега.
Ползёт медлительно телега.
Пешком приятнее идти.
Немеет даль дремучей тайной…
Немеет час, потом второй.
Ползет телега, путь прямой.
Маршрут избрали мы спонтанно.
«Хозяин, где ж твоё жилище?
Не видно ни одной избы»
«Да недалече, стало бы,
Найдется вам ночлег и пища»
Нелёгким ветром занесло
Нас в глушь, забытую богами.
С пятью убогими дворами
Здесь – ни деревня, ни село.
Не злобный слышен лай собак.
Мычит покладисто корова.
Раз старость – есть всему основа,
То дело, кажется, табак.
Здесь время оборвало бег.
И жизни прекратился рост.
Готовы старцы на погост,
С коптилкой доживая век.
Я написал тот «бивуак»
Изобразил людей, избушки.
Смотрели деды и старушки
И шепелявили «мастак»
На этюдах
Здесь дикий пляж. Большие камни
На солнце греют гладкие бока.
Так могут пролежать ещё века,
Храня, как будто, древних тайны.
Пустынно, тихо, первозданно.
Ступил на гальку босиком.
Но обжигает, как огнём,
Подошвы резко и нежданно.
Не выдержав на солнцепёке,
В тень отступаю под деревья.
Натянут, как струна живого нерва,
Горизонт в туманной поволоке…
Домик, ожина, старый плетень,
Парящие в небе орлы.
На подбородке, нависшей скалы –
Резкая синяя тень.
Сети, вверх днищем челнок.
Сосны, прибрежные скалы.
На склоне, в расщелине, алый,
Как вызов, растущий цветок.
В кронах трещат неустанно цикады.
Расположившись в тени,
Рисую в альбоме коряги и пни,
Слушая птичьи рулады.
На белом фабричном холсте
Я напишу скалы и море,
Чаек, летающих на просторе,
На небольшой высоте…
Море в покое.
Солнце в зените.
Дело простое:
Ныряйте, плывите.
Жарко, как прежде.
Жгучий песок.
Сбросил одежду.
В море – бросок.
Вот оно райское чувство!
Неизгладимый восторг!
Брызг серебристых буйство.
Морю, отданный долг…
Быстрые южные сумерки...
Я отбываю прочь
На электричке без сутолоки
В тёмно-лиловую ночь.
Ритм отбивают колёса.
Время – бег скоростей.
Город, за дальним откосом,
В мареве жёлтых огней.
***
Колхозный сад в рассеянном дыму.
В полях колхозных – океан пшеницы.
В руках казачки замелькали спицы,
Как уследить за ними, не пойму.
А на скамейке рыжий жирный кот
Лениво развалился по-хозяйски.
Он на меня взглянул вальяжно-барски,
И широко открыл в зевоте рот.
***
Догорает осень
Красною калиной.
Через кроны сосен -
Небо над долиной.
Ясно и приветно.
Сельская сторонка.
Улыбнись ответно
Встречному, девчонка.
Не осудят это.
Потому что, долом
Слышно бабье лето
Шелестит подолом
Дожигает краски,
Провожая осень.
У девчонки глазки
Голубые очень.
***
Тонкий
солнечный луч
прикоснулся
к зеркалу души.
Отразился,
долетел до туч
и упал в болото,
в камыши.
Вижу, как кулик,
болотную пронзая жижу,
клювом достаёт
съестное что-то.
Жду,
когда, набравши
в меру жиру,
станет восхвалять
своё болото.
Посещение
…
Такая тишь, как двадцать лет назад.
Высоких сосен скрыли небо ветки.
Над морем облака - как белые овечки.
В разгаре полдень и далёк закат.
Здесь жил мальчишкой я… и вот
Иду по местности, как будто незнакомец.
И как-то грустно мне: здесь мало кто живёт,
Но я пришёл – тех давних лет питомец.
Все люди в городах, все в городах.
Там трудятся. Храни покой, местечко!
Но что-то вспомнить силится сердечко,
О детстве память теплится в глазах.
Спускаюсь к берегу, На море – штиль.
Вода прозрачна. Камни разноцветно
На дне сияют. Лодка, будто бы утиль,
На пляже догнивает неизвестно.
С души воспоминаний скинув ил,
Бросаюсь в море весело, с разбега,
И проплываю кролем, что есть сил,
И чувствую, как обнимает тело нега...
Ну что ж… теперь пора домой.
Я, закурив, кладу под камень спичку.
Для счастья мало надо: край родной
И чтоб успеть вскочить на электричку.